Азалия. Вера Гривина

событий молодой крестьянин по имени Готье спас от верной гибели сына тогдашнего виконта Нарбонны, за что получил в собственность маленький клочок земли, на котором разбил виноградник. Почва изначально была плохой, однако трудолюбие способно творить чудеса даже в самых невыгодных условиях. Годы работы привели к тому, что посаженная на, казалось бы, неплодородной земле лоза стала давать хорошие урожаи винограда, а вино из него было одним из лучших в виконстве. Благосостояние владельцев виноградника росло, чему многие в округе завидовали.

      По сложившейся в этой семье традиции старший сын нарекался именем «Готье» и становился единственным наследником отца. Остальные сыновья, если таковые были, поступали на военную службу. Два поколения этот обычай не нарушался, пока дед Азалии, Жус, не стал хозяином виноградника и родовой усадьбы, потому что его старший брат умер в восьмилетнем возрасте. В остальном же судьба Жуса складывалась так же, как и у его отца и деда: женился он рано, и через год его жена, Жаветта, произвела на свет здорового младенца мужского пола, получившего традиционное имя «Готье». Из остальных же детей выжил один ребенок – мальчик по имени Тибо, который был таким слабым, что в семье почти смирились с его возможной смертью. Однако младший сын Жуса и Жаветы не только не умер, а значительно окреп, что заставило родители думать над его судьбой. Поскольку земельный надел доставался Готье, то Тибо полагалось пойти в ратники. Впрочем, он мог стать и монахом: благо, недалеко от усадьбы и виноградника появилась аббатство бенедиктинцев4 Сент-Ирией. Родители хотели, чтобы их сын надел сутану, о чем часто ему говорили. Он кивал им в ответ, как бы соглашаясь, но стоило ему увидеть воинов, у него загорались глаза.

      – Не годишься ты в ратники – ворчал Жус. – Тебе Библия подойдет гораздо больше, чем меч.

      Тибо с детства был спокойным, рассудительным и трудолюбивым. Готье тоже не страдал ленью, однако, если младший брат предпочитал говорить по делу и не особенно был склонен к веселью, то старший любил поболтать и посмеяться: тем ни менее ни отличия в характерах, ни семилетняя у них разница в возрасте не мешала им быть очень привязанными друг к другу.

      Однажды Готье принялся доказывать родителям, что зря они заставляют Тибо идти в монахи: дескать, монастырская жизнь тоскливая, зато на ратной службе никогда не соскучишься.

      – Я и сам не прочь стать воином, – заявил он.

      – И зря, – неожиданно возразил ему младший брат. – Это я могу выбирать, а твоя судьба уже предначертана свыше.

      Столь глубокомысленное высказывание десятилетнего мальчика несколько обескуражило его родных.

      – Быть тебе монахом, Тибо, – изрек Жус. – С твоим умом ты, помяни мое слово поднимешься до аббата или даже до епископа.

      Несмотря на некоторые разногласия между членами семьи, они продолжительное время не только не ссорились, но даже избегали серьезных споров, однако такая спокойная обстановка в усадьбе существовала, пока Готье не исполнилось восемнадцать лет, и он

4

Бенедиктинцы – члены первого в католической церкви монашеского ордена, основанного Бенедиктом Нурсийским в начале VI века.