Мастерская. Бахор Рафиков

девушкам. Далее нужно менять.

      – Я тебе удивляюсь! Неужели ты не хочешь нормальных, долговременных отношений с одной единственной?

      – Мой дорогой Пикассо, мы посланы в этот мир, чтобы познавать красоту. Красоту окружающих нас предметов, людей и явлений. Мне было бы попросту обидно плыть всегда в одном направлении, когда в моем распоряжении огромные просторы океана.

      – Я не понимаю тебя.

      – Ну… как бы тебе попроще объяснить… Вот ты рисуешь, например, холмы, горы, леса… Откуда ты знаешь, что именно рисовать?

      – Образы сами приходят в голову.

      – Но ведь ты не родился с этими образами, верно? Когда-то ты их видел. Видел тот же самый лес либо воочию, либо на картинке, либо в фильме, либо еще невесть где. А теперь представь, что было бы, если бы всю свою жизнь, начиная с рождения и заканчивая сегодняшним днем, ты смотрел только на пенек?

      – На пенек?

      – Да, на него!

      – Ну… я… – замялся Александэр. – Я бы рисовал только пенек…

      – Именно! – воскликнул Антуан, довольный ответом друга. – И ты не мог бы познать красоту других даров природы, попросту потому, что ты и не пытался ее познать! Теперь ты понимаешь ход моих мыслей?

      – Понимаю. Но по-прежнему не одобряю твой образ жизни.

      Антуан возвел глаза к небу.

      – Бог с тобой. Скажи мне лучше, что мы будем делать с нашим впечатлительным другом?

      – Без понятия. Он уже четвертый день не выходит из комнаты.

      – Почему бы тебе не взять его с собой в университет?

      – Что? Зачем?

      – Пусть посидит с тобой на одной лекции. Может быть, найдет какой-нибудь предмет увлекательным для себя. Да и потом, в университете какая-никакая культура да присутствует. Он будет чувствовать себя там в своей тарелке.

      – Даже не знаю… можно попробовать.

      – Конечно попробуй… А это вам, милая сударыня, – произнес Антуан, неожиданно поворачиваясь к сидевшей на скамейке девушке. – Этот осенний букетик замечательно подходит к вашим золотистым волосам.

      – Как приятно… спасибо большое… – зарделась девушка, принимая гербарий.

      – Знаете, я, уже увидев вас издалека, понял, что судьбе угодно столкнуть нас вместе… кыш-кыш, – шепнул он Александэру, продолжавшему стоять возле него. Художник, покачав головой в стиле «все с тобой понятно», двинулся дальше по аллее.

***

      Франц беспокойно сидел в аудитории рядом с Александэром, бросая встревоженные взгляды на студентов вокруг него.

      – Тебе нужно расслабиться, – сказал ему художник, пока его одногруппники заполняли помещение. – Видишь, все не так уж и плохо. Мы с тобой добрались до моего здания, и у тебя не было ни одного приступа.

      – Это потому, что ты отвлекал меня разговорами.

      – Ну… возможно… Слушай, а почему именно сейчас? Ты столько лет жил, взаимодействуя с людьми, даже приехал в другую страну, ходил по Петербургу и искал близких по духу сожителей…

      – Я никогда не позволял этому миру поглотить меня, потому что параллельно находился