Мастерская. Бахор Рафиков

к чемоданам, чтобы достать оттуда что-то еще.

      – Только ему это не говори…

      Оба с трудом сохранили серьезное выражение лица.

      – Кстати, друзья, чем вы занимаетесь помимо творчества? – спросил Александэр, вернувшись с очередной кипой холстов.

      Антуан пожал плечами.

      – За моими плечами лишь школьное образование. Когда в моих руках оказалась скрипка, я понял, что это мое, это то, с чем я должен связать свою жизнь. С тех пор я только и делаю, что совершенствуюсь, но… до желаемого результата еще далеко… Что насчет тебя?

      – Я всю жизнь прожил в детском доме, и когда покинул его, начал скитаться из комнаты в комнату в поисках доступного жилья. Я учусь в университете на педагога.

      – Вот как? А почему не дизайнер или что-то в этом роде? Ты же художник.

      – Не люблю, когда мне указывают, особенно когда дело касается творчества. Как можно творить, когда тебя ставят в определенные рамки? Творчество для меня неразрывно связано со свободой. Поэтому я пока не могу думать о семье. Если я стану любящим мужем и отцом, то, возможно, умру как художник.

      Все трое немного помолчали, обдумывая сказанное.

      – Что насчет тебя, Франц? – спросил Антуан. – Когда я смотрю на твое лицо, мне кажется, что ты мыслями совсем не с нами.

      – Что я могу сказать о себе… я эскапист, я постоянно бегу, бегу от приевшихся мест, исчерпавших себя людей, бегу от всего мира. Люблю замыкаться в себе. Вот здесь, – он постучал пальцем по своей голове, – здесь гораздо интереснее.

      – Не спорю, – сказал Александэр. – но ты рискуешь потерять себя в этом мире. А когда опомнишься, будет уже слишком поздно.

      – Что поделать, я стараюсь изменить себя, найти прелести в действительности, но… Я, увы, не принадлежу ей. По крайней мере, нынешнему времени. Посмотрите за окно… бетонные коробки, увешанные лампочками, сигналящие друг другу машины, алчные и развратные люди… Мир изменился.

      Франц задумчиво встал у окна, взирая на пейзаж города и словно мысленно сливаясь с ним в одно целое. Минут через пять его соседи поняли, что это надолго.

      – Думаю, нужно немного вздремнуть… – сказал Антуан. – Если верить тебе, то скоро рассвет, а я, увы, уже не могу спать при первых лучах солнца.

      – А Франц? Так и оставим его? Он как будто оцепенел.

      – Наверное, убежал в свой мир. Мы привыкнем со временем, – улыбнулся Антуан. – Я чувствую, что нам еще предстоит многое узнать друг о друге.

      – Писатель, художник и музыкант… Три творческих человека в одной комнате. Что же из этого выйдет?

      Антуан вспомнил слова Франца и снова усмехнулся.

      – Творческий симбиоз.

      Глава 2

      Как только первый солнечный луч коснулся лица Антуана, он вскочил с кровати.

      – Ненавижу тебя, – прошипел он солнцу за окном.

      Откинув длинные волосы со лба, он посмотрел на спящих сожителей. Франц, видимо, сам вышел из своего оцепенения ночью и сейчас мирно посапывал на своей кровати.