Повелитель мух. Бог-скорпион (сборник). Уильям Голдинг

теперь – самое главное. Я все думал. Думал, пока мы на гору лезли. – Он послал заговорщическую улыбку Джеку и Саймону. – И когда спустились. Вот что я думал. Мы хотим как следует поиграть. И мы хотим, чтоб нас спасли.

      Буря одобрения накрыла его волной и сбила с мысли. Он снова подумал.

      – Мы хотим, чтоб нас спасли. И нас, конечно, спасут.

      Поднялся веселый говор. Мало же им оказалось надо для радости – голое, не подкрепленное ничем утверждение, – такой теперь был у Ральфа авторитет. Снова ему пришлось помахать рогом, чтобы призвать их к порядку.

      – Мой отец служит во флоте. Он говорит, не открытых островов совсем не осталось. Он говорит, у королевы есть большая такая комната, и в ней множество карт, и на них острова всего мира. Значит, есть у королевы и наш остров на карте.

      Снова гул веселых, довольных голосов.

      – И рано или поздно сюда пошлют корабль. Может, даже пошлют моего папу. Так что рано или поздно нас спасут.

      Он сказал что хотел и умолк. Он их успокоил. Он им сразу понравился, и вот теперь они поверили в него. Кто-то захлопал, и сразу вся площадка огласилась аплодисментами. Ральф вспыхнул, искоса заметил открытое обожание в глазах у Хрюши, потом глянул вправо, туда, где ухмылялся и тоже хлопал подчеркнуто Джек.

      Ральф помахал рогом.

      – Тише вы! Погодите же! Слушайте!

      И он продолжал уже в тишине, окрыленный успехом:

      – А теперь еще одно. Надо помочь тем, кто будет нас спасать. А то корабль, даже если и подойдет близко к острову, нас все равно не заметит. Значит, надо, чтоб на горе был дымок. Надо разжечь костер.

      – Костер! Костер!

      Мальчики вскакивали на ноги. Джек кричал и командовал. Про рог позабыли.

      – Пошли! Все за мной!

      Под пальмами засуетились, зашумели. Ральф тоже вскочил, он призывал к порядку, его никто не слышал. Толпа колыхнулась прочь от берега, и вот все ушли – за Джеком. Даже самые маленькие старательно продирались по переломанным веткам и сучьям. Все бросили Ральфа с рогом в руках. Остался один Хрюша.

      Хрюша дышал уже ровно.

      – Ну, прямо как дети малые, – сказал он уничижительно, – как грудные!

      Ральф оглядел его с сомнением и положил рог на поваленный ствол.

      – Небось уже время чай пить, – сказал Хрюша. – И чего им делать-то на этой горе?

      Он почтительно погладил раковину, но тотчас рука его замерла, и он поднял глаза.

      – Ральф! Эй! Куда же ты?

      Ральф перелезал через первые поваленные стволы. Хохот и треск были уже далеко.

      Хрюша проводил Ральфа негодующим взглядом.

      – Как дети малые!

      Он вздохнул, нагнулся зашнуровать ботинки. Шум заблудшего собрания замирал на горе. Тогда с мученическим видом родителя, вынужденного потакать нелепой выходке отпрысков, он подобрал рог, направился к лесу и стал пробираться по просеке.

      По другую сторону от вершины был лесистый уступ. Ральф снова сделал тот же жест, словно зачерпывал что-то.

      – Вон там дров для костра сколько угодно.

      Джек кивнул и ущипнул себя за нижнюю губу. Всего футах в ста пониже, после крутого склона,