Перси Джексон и последнее пророчество. Рик Риордан

к изгою, но Гроувер все равно путешествовал вдоль всего Восточного побережья, чтобы нести всем слово Пана и убеждать духов природы защищать их собственные маленькие островки дикой чащи. Он возвращался в лагерь всего пару раз, повидать свою подружку Можжевелу.

      В последний раз я получил он него известие, когда он в Центральном парке пытался объединить дриад, но вот уже два месяца как от него не было никаких вестей, они не доходили. У нас с Гроувером была мысленная связь, поэтому я надеялся, что узнаю, если с ним что-то случится. Гроувер однажды мне сказал, что, если он умрет, эта мысленная связь может убить и меня тоже, правда, я сомневался в том, что так оно и есть.

      Интересно, он по-прежнему в Манхэттене? Потом я вспомнил про свой сон и рисунок Рейчел, на котором над городом собирались темные тучи, а у Эмпайр-стейт-билдинг стояли армии.

      – Аннабет, – я остановился у площадки для тетербола[6]. Знаю, я напрашивался на неприятности, но кому еще я мог доверять? К тому же я всегда полагался на советы Аннабет. – Слушай, мне тут приснился сон про, хм, Рейчел…

      Я пересказал свой сон, упомянул даже о странном детском портрете Луки.

      Какое-то время Аннабет молчала, потом так сильно скрутила свой свиток с результатами инспекции, что он порвался.

      – Что ты хочешь от меня услышать?

      – Не уверен. Ты – лучший стратег из всех, кого я знаю. Если бы ты была на месте Кроноса и планировала свои дальнейшие действия в этой войне, что бы ты стала делать дальше?

      – Использовала бы Тифона как отвлекающий маневр, а потом, пока боги на Западе, ударила бы прямо по Олимпу.

      – Именно это нарисовано на картине Рейчел.

      – Перси, – голос Аннабет напряженно зазвенел, – Рейчел – всего лишь смертная.

      – Но что, если ее сон вещий? Те два титана говорили, что разрушение Олимпа – вопрос нескольких дней. Один из них сказал, что у них в запасе еще много сюрпризов. А что касается этой картины, на которой Лука изображен ребенком…

      – Нам просто нужно быть наготове.

      – Как? – спросил я. – Взгляни на наш лагерь, мы даже между собой не можем договориться. А мою глупую душу вообще скоро «пожнут».

      Аннабет швырнула свиток на землю.

      – Я знала, что нельзя показывать тебе пророчество, – в ее голосе звучали злость и боль. – Теперь ты просто напуган, а когда ты чего-то боишься, то бежишь от этого.

      Я изумленно уставился на нее.

      – Я? Бегу?

      Девушка шагнула ко мне, так что теперь мы стояли нос к носу.

      – Да, ты. Ты трус, Перси Джексон!

      У нее покраснели глаза, и я вдруг понял, что, называя меня трусом, она говорила не о пророчестве.

      – Если ты считаешь, что у нас нет шансов, может, тебе стоило отправиться в путешествие с Рейчел, – выпалила она.

      – Аннабет…

      – Раз тебе не нравится наша компания.

      – Это несправедливо!

      Аннабет оттолкнула меня и помчалась через клубничные поля, походя так наподдав по мячу для тетербола, что он бешено закрутился вокруг столба.

      Хотелось бы мне сказать, что на

6

Тетербол – игра в мяч, висящий на веревке, конец которой привязан к высокому шесту.