А собаку я возьму себе. Алисия Хименес Бартлетт

по бесконечным коридорам легкой походкой с проклятой псиной в руках, а та издавала пронзительные вопли и вовсю орудовала лапами, пытаясь высвободиться из объятий моего напарника. По мере того как мы приближались к выходу, позади оставалось все больше удивленных лиц, пытавшихся определить, откуда доносятся эти завывания. Я старалась не менять выражения лица, вести себя естественно и идти как можно быстрее, не переходя на бег. Когда впереди уже замаячил выход, светлый и спасительный, один из охранников, должно быть, наконец сообразил, что непонятные жалобные и возмущенные звуки исходят от нас.

      – Минуточку! – крикнул он, справившись с удивлением.

      – Что делать? – шепотом спросил Гарсон.

      – Продолжайте идти, – ответила я.

      – Остановитесь! – снова крикнул охранник.

      – Петра, ради всех святых! – тихо взмолился Гарсон.

      – Я велел вам подойти сюда! – На этот раз голос охранника прозвучал сзади и очень близко. И в тот самый момент, когда я поняла, что нового предупреждения не будет и он вот-вот настигнет нас, подчиняясь животной реакции, не оборачиваясь и не предупредив Гарсона, я вдруг бросилась бежать что было сил. Я миновала главную дверь, пронеслась вниз по лестнице и не останавливалась, пока не подбежала к стоянке. Только там, тяжело дыша, я обернулась. Никто в белом халате или форме охранника не преследовал меня, и только Гарсон, отдуваясь, с багровым лицом и демонстрируя отвратительную спортивную подготовку, преодолевал последние метры дистанции. Он остановился рядом, не в силах сказать ни слова. Я дернула за его плащ, и среди складок возникла лохматая голова нашего свидетеля. Хорошо еще, что он умолк, видимо, осознав драматизм ситуации. На меня вдруг напал смех, я принялась хохотать и все никак не могла остановиться. Гарсон и пес изумленно взирали на меня с одинаковым выражением на физиономиях.

      – Можно узнать, какого дьявола вы это сделали, Петра?

      Я попыталась вновь обрести серьезность.

      – Простите меня, Фермин, мне очень жаль. Понимаю, что должна была вас предупредить.

      – Интересно, что мы скажем в больнице, когда нам понадобится опять там побывать.

      – Расслабьтесь, да они нас даже не узнают!

      – Но старики из палаты видели собаку!

      – Я бы не слишком заморачивалась по этому поводу. А кроме того, младший инспектор, где ваш здоровый авантюризм?

      Он взглянул на меня с такой же опаской, какую вызвал бы у него буйно помешанный. Я открыла дверцу и поместила пса на заднем сиденье. Он снова начал поскуливать, вспомнив о своих горестях.

      – Поторопитесь, нам еще надо завезти эту проклятую зверюгу в приемник.

      Всю дорогу Гарсон высказывал мне свои упреки, замаскированные под вопросы:

      – Вы не находите, что можно было бы найти менее шумный способ опознания Лусены?

      – Подскажите какой.

      – Мы даже