У Персидской границы. Мария Чиркина

стрелял прямо в него.

      От страха пастушок вздрогнул. Пуля просвистела рядом, задев его ухо, и в тот же миг пастушок почувствовал жгучую боль. Дрожащей рукой он схватил ухо. Оно было в крови.

      «Всё, я умираю», – подумал внучок.

      Но он не хотел умирать и потому вновь оглянулся и выстрелил прямо в скачущего на него разбойника. Внучок не видел, как упал разбойник, сражённый его пулей, так как пуля другого разбойника, с ещё более злым лицом, сразила его самого. Горячая кровь обожгла сердце мальчика. Матвей нагнулся вперёд и мёртвой хваткой схватился за гриву коня. В голове у него всё закружилось, и он провалился в чёрную яму. Ранение в левое плечо он уже не чувствовал.

      Олеся с попом видели, как сельчане отбивали табун, но издали внучка никак не могли рассмотреть.

      Вслед за сельчанами, отрезая путь разбойникам к лесу и стреляя в них, скакали казаки, которые находились на службе и были расквартированы в селе Привольном. Они беспощадно били разбойников. Увидев казаков, отрезавшим им путь в лес, разбойники бросили скот и поскакали в сторону гор, слегка изменив свой обратный путь.

      Поп галопом скакал в поле и у каждого встречного сельчанина спрашивал:

      – Внучка моего, Матвея, не видали?

      Но никто из встречных его не видел.

      – Петро, внучка моего не видал? – спросил поп у молодого парня, который скакал ему на встречу.

      – Видал, – ответил тот.

      – Живой? – с надеждой произнёс поп.

      – Ранен, мужики перевязывают его, – ответил Баев Пётр.

      – Покажи, где он.

      – Вон там возле подводы, – развернув коня назад, произнёс Пётр и поскакал туда вместе с попом.

      Перевязанного Матвея мужики положили на подводу.

      – Куда его? – спросили мужики прискакавшего попа.

      – Везите ко мне, – в отчаянии произнёс поп и полез в подводу.

      Мужики с сочувствием смотрели на попа.

      – Внучок, что же я теперь твоей матери и отцу скажу? Как перед Господом ответ держать буду? – склонившись над ним, плакал дед.

      А крупные, горькие слёзы капали прямо на щеку Матвея.

      Всю дорогу дед не мог оторвать своих глаз от побледневшего лица внука.

      По селу уже прошёл слух, что Матвея убили и везут в дом попа. Люди бросали свои домашние дела и шли туда.

      Ближайшие соседи выкопали во дворе четыре ямки, вставили в них четыре столбика, сделали навес и поставили под него кровать. Затем накрыли её белой простыней и положили Матвея.

      В селе Привольном умирающего человека всегда выносили во двор, чтобы он не опоганил дом. А если случалось, что человек неожиданно умирал в доме, то весь дом считался замертым, и после похорон его заново белили, чистили и стирали все вещи, которые находились в доме.

      Но это была не единственная причина, по которой выносили умирающего человека. Люди боялись, что в избе душа умирающего человека наткнётся на предмет, испугается и будет долго биться о стены и потолок. А во дворе она сразу же отойдет на Божий суд.

      – Сыночек! – подбегая к дому попа,