Путь. Андрей Александрович Халиас

от этих иллюзий, нужно найти такие ценности и понятия, которые не зависят от времени и места, которые вечны. Найдя их, мы найдем ответы и найдем вопросы, которые действительно имеют значение вне зависимости от обстоятельств и вне зависимости от времени.

      Как определить, что вечное, а что преходящее? Ответа на этот вопрос у меня не было.

      Часть 1. Жизнь, смерть и страдание

      Глава 1. Священная река

      Дорога была мучительно долгой, казалось, что она длилась целую вечность. Поезда здесь ходят медленно и с большой задержкой. Помню, как в других странах бывало сложно дождаться поезда, опаздывающего на несколько часов… Это казалось огромным опозданием. Здесь же опоздание на сутки было обычным делом. Если поезд вообще не отменят. Все познается в сравнении.

      Выйдя наконец из поезда, я немного размялся. Давний разговор с монахом, о котором я вспоминал во время поездки, забылся и растворился в сознании – нужно сделать много дел, а воспоминания пока подождут. Я надел рюкзаки – один спереди, другой сзади. Огляделся.

      Вокзал был огромный, больше десятка перронов. Несколько перронов на другом конце станции были в процессе постройки. Но и с ними вокзал вряд ли будет справляться с потоками людей, которых приезжает так много, что даже десяток перронов не успевает их принимать, заставляя ждать десятки часов.

      Зачем сюда ехали все эти люди? Большинство сюда ехало умирать.

      Моему удивлению не было предела, когда я вышел из здания вокзала и осмотрелся. Вообще, священное место, в которое я приехал, и в котором мечтают умереть сотни миллионов человек, и должно вызывать удивление. Только вот удивительным здесь было то, что место-то оказалось абсолютно обычным, и к этому я не был готов. Через дорогу от вокзала, забитую таксистами всех мастей, стояли абсолютно обычные здания с абсолютно обычными магазинами: обувь, электроника, товары для домашнего хозяйства. Не похоже на то, как описывают это место в книгах и в интернете.

      Я постоял еще немного, удивленно смотря по сторонам, но в конце концов решил отправиться в дорогу – она была неблизкой, и лучше было не мешкать.

      После ночи в поезде ноги еле слушались, руки немели, а несварение желудка, которое длилось уже неделю-две, и так ослабило организм до предела. Впрочем, я давным давно привык не обращать внимание на усталость, боль, лень и страх, которые всегда преследуют одинокого путника в далеких краях. Я знал свой путь и следовал ему, не обращая внимания на частности.

      Я начал идти вперед, все увеличивая и увеличивая скорость, доведя ее до предела, и ноги уже почти перешли на бег – когда идешь быстро, нет времени и сил сомневаться. Рюкзаки давили на плечи, приходилось их то и дело поправлять. Затекла левая рука, как обычно, и я постарался немного сдвинуть одну из лямок рюкзака, чтобы та слишком сильно не давила на плечо. Стало чуточку легче.

      От духоты жаркого полудня по лицу начал привычно струиться пот, руки стали мокрыми. Как будто попал под дождь. Я уже даже не пытался вытирать залитые