Путь. Андрей Александрович Халиас

– ребенок просто игрался, и я тоже просто игрался, как ребенок. Вот и весь подтекст.

      На всякий случай я решил сохранить листья и сломанные куски веток, и положил их в задний карман своих джинсовых шорт. Может во всем этом действительно есть какой-нибудь знак, который я пока не вижу?

      Я прогулялся еще немного по дворику храма, пытаясь как можно сильнее проникнуться атмосферой места, и затем двинулся к выходу. В последний раз оглянулся, окинул взглядом округу, посмотрел на прощание на здание храма, на сад с деревьями, на само священное дерево, а затем развернулся и вышел.

      Забрав вещи из шкафчика, целые и невредимые, я двинулся дальше по дороге осматривать священный город. Идти было неудобно – рюкзак на спине то и дело терся о что-то в кармане. Я вспомнил о листьях и сломанных ветках, которые в нем лежали – неразгаданном знаке свыше. Я достал сорванную растительность из кармана и еще раз осмотрел. Ничего необычного. Никаких знаков с небес. Просто ветки и листья. Я бросил “божественные знаки” на пыльную дорогу.

      Удивительно, насколько сильно человек жаждет видеть знаки, символы и прочие подсказки “оттуда”! При желании, я бы мог что угодно напридумывать из этого случая с ребенком, придать ему любой, самый фантастический смысл и верить в придуманное хоть до конца жизни.

      Но я бывал во многих подобных местах, которые считаются той или иной группой людей священными, и был уверен, они несут ровно столько святости, сколько мы им сами приписываем. Я в святость не верил, поэтому и строить иллюзий не стал. Все же, я пытался найти в первую очередь истину, а не получить благословение с небес.

      Я отвел глаза от чуть не ставших культовыми для меня предметов и побрел в сторону храмов, которые виднелись вдали.

      Город мне нравился. Хотя городом его сложно было назвать – его население было мизерным, и это была скорее деревня. В жару, когда солнце стояло в зените, на улицах этой деревни почти не было людей. Отличное время, чтобы без суеты и шума обойти достопримечательности.

      Среди достопримечательностей, кроме того самого храма у священного дерева, были другие храмы – их строили в округе как дань уважения учителю и его идеям.

      Полный восторга, я ходил от святилища к святилищу, коих было бесчисленное множество. Я бывал во многих странах, видел много храмов, посвященных учителю, они были разными в разных странах, но в пределах конкретной страны они были одинаковыми – одна и та же архитектура, одна и та же организация пространства, одни и те же интерьеры.

      Здесь же, все сооружения были разными. Вот этот храм – из одной страны, тот – из другой. Как будто люди свезли храмы из разных стран, каждый из своей. Некоторые из храмов, из стран, в которых я не бывал, были для меня новыми. Некоторые – знакомые, как родной дом, в них я бывал много раз.

      Я переходил из храма в храм, как будто переезжая из одной страны в другую, и это вызывало непередаваемые чувства. Атмосфера безмятежности и отрешенности от всего земного здесь чувствовалась лучше, чем где-либо еще.

      Наступал вечер. К тому времени