Бесконечность. Алёшка Емельянов

клеток средь пуль и смертей,

      то эти воистину дети планеты,

      родят ещё больше различных детей.

      Дополнительный лист

      Смертельное время досталось мне, братцы!

      Я выступил в роли младого бойца.

      Был явно уверен, что выдержит панцирь,

      толщины дадут дотянуть до конца.

      Не раз он спасал от погибели, горя,

      скрывая от пуль и таранов в упор.

      На поле побоища был, как средь моря.

      И я своим молотом бил, будто Тор.

      Удары по башне, от стен рикошеты,

      летящие щепы от крепких бортов

      наш танк раздевали пылающим летом,

      срывая покровы и латы с основ.

      Враги провели бронебой, отколупку.

      Броня не сумела сберечь мою жизнь.

      Я выжил бы в этой густой мясорубке,

      коль был бы ещё дополнительный лист!

      Став солдатом

      Став вдруг военным послушником, воином,

      немым, безотказным, безвольным бойцом,

      готовым к приказам, пусть даже нестройным,

      убийству гражданских, девиц, молодцов,

      способным насильничать и мародёрить,

      крушить города, неприятельский скоп,

      нести разрушенья, угрозы и горе,

      сшибать даже крыши и каски с голов,

      взрывать их заводы, мосты и постройки,

      сносить до руин склады, сёла, жильё,

      сбивать фонари и высокие стойки,

      вкушать пищевое, земное сырьё,

      врываться в соборы, сараи и парки,

      бомбить поселенья, посевы средь дней,

      ломать все устои, законы, порядки,

      я стал хуже дьявола, хуже чертей!

      Сгоревшее лето 1941-го

      Туман и куски закопчённого мяса.

      В жаровне, за ней угольки и зола.

      Минуты последние жаркого часа.

      За избами лес, огороды, скала.

      Обширные дали чернильного цвета.

      Землистые краски пронзили тепло.

      Парует пейзаж средь июльского света.

      Асфальтовой гущей покрылось село.

      Графитный и углистый вид панорамы.

      Взрыхлённая почва, колосья, как прах.

      Чумазые жители, словно арабы.

      Всеместная гарь, ужасающий крах.

      Остывшая видимость и испаренья.

      Подпорки бетонных столбов, как теней.

      Горящие угли – остатки горенья.

      Большие шампуры штыков и мечей.

      Багряные щёки жильцов, очевидцев.

      Пылинками ставшие сено, трава.

      Слегка запечённые двери и стены.

      Сгоревшие брёвна, кусты и дрова.

      Скелеты берёзовой рощи, избушек.

      Спалённые груды людей и быков.

      Истлевшие рвы, поросячие туши.

      Лежащие чучела коз и коров.

      Обугленный край, где стволы, как иголки.

      Лесная посадка, как будто метла.

      Змеится