Постучи в мою дверь. Шепот демона. Маша Моран

отправляться на поиски старика, который бросил тебя под колеса кареты.

      Олеся покачала головой:

      – Ты – монстр…

      – Когда я звал тебя замуж, ты сопротивлялась и отправляла меня к другой. Когда я предложил тебе вожделенную свободу, вдруг стал монстром. – Он тихо рассмеялся. – Ты действительно лицемерка, Олеся.

      Господи… Они просто ходят по кругу. В сотый раз. Как заколдованные. Как будто проклятье какое-то. Одно неверно сказанное слово, и все летит к чертям.

      Олеся устало выдохнула:

      – Когда ты сказал, что твоя душа принадлежит мне… я стала самой счастливой в мире. И в твоем, и в моем. – Она горько улыбнулась. – Я никогда не понимала девушек, добивающихся мужчин. Сражающихся за них. Потому что никогда не встречала кого-то хоть капельку похожего на тебя. Ты сказал мне столько ужасных и обидных слов сейчас, а я все равно думаю, как навечно пришить тебя к себе. Единственное, чего я хочу, – стать твоей женой. Чтобы ты был только моим. Мне кажется… кажется, что ради тебя я даже способна на убийство этой проклятой принцессы. Наверное, это все сумасшествие Маргит… Передалось и мне. – Олеся сглотнула ком в горле. – Но король… В моем мире правителям могли противостоять совсем немногие. Им ничего не стоило отдать приказ об убийстве собственной семьи.

      Габор навис над нею, коснулся подбородка, ласково его погладил. Обхватил Олесю за плечи и притянул к себе:

      – Я из тех немногих, которые могут противостоять королям.

      Олеся погладила ладонью его шершавую щеку. Кожа оказалась удивительно горячей, как если бы его сжигала лихорадка.

      – Ты правда отправил бы меня на ту дорогу?

      Габор наклонился еще ниже. Пристально посмотрел ей в глаза. Его губы замерли напротив ее губ, опаляя обжигающе-влажным дыханием:

      – Да… раздел бы тебя до нижней сорочки и завел бы глубоко в лес. И если бы ты захотела выбраться оттуда, тебе пришлось бы уговорить меня…

      Олеся не удержалась – подалась к Габору, словно споткнувшись. Ее словно магнитом потянуло к нему. Слова, которые он говорил, возбуждали и будоражили кровь. Он обещал ей нечто большее, чем страсть и секс. Олеся чувствовала в нем темную сторону. Того самого господаря, которого так боялась Адрианна и которому так стремились любой ценой угодить крестьяне.

      Олеся совершенно его не знала. Но готова была подчиниться, потому что даже эта тьма в нем ее невообразимо притягивала.

      Неожиданно что-то громко хрустнуло. Олеся вздрогнула, а Габор молниеносно обернулся. От высокой ели отломилась ветка и упала в снег.

      Габор наклонился и поднял толстый, шириной в руку, сук. Несколько секунд он въедался глазами в разлом, а затем отшвырнул в сторону и почти по-звериному оскалился.

      Олеся схватила Габора за локоть:

      – Что не так?

      – Кто-то ее сломал.

      – Она… она не могла сломаться под тяжестью снега?

      – Нет. Разлом другой.

      Олеся ожидала новой волны страха, но ощутила совсем другое. Она поразилась тому, сколько всего он знает. В ее мире такими навыками могли похвастать разве