Постучи в мою дверь. Шепот демона. Маша Моран

все, что он ей даст. Забудет про гордость и отдастся ему без остатка. Лишь бы получить его себе хоть на краткий миг. Окунуться в иллюзию, что все у них будет волшебно.

      Габор повел ее за собой, и Олесе пришлось вынырнуть из неподъемного вороха мыслей. Они оказались на узкой тропе, по обеим сторонам которой высились гигантские сосны. Олеся посмотрела вверх. Деревья-великаны выглядели… странно. Они изгибались дугами, макушки нависали над тропой, едва ли не сцепляясь с деревьями напротив.

      И до сих пор, в этой пугающей чаще, встречались осыпающиеся руины. Плотно стоящие ели разрушали небольшую башенку, очертания которой Олеся разглядела во мраке чащобы.

      А ведь в сказках все жуткие вещи происходили именно в таких вот лесах. И сейчас Олеся, как никогда, верила в людоедку Бабу Ягу и пряничный домик, найденный Гензелем и Гретель.

      Олеся не смогла сдержать нервный смешок.

      – Что случилось?

      – Ничего. Просто… вспомнила одну сказку…

      – Какую? – Габор сосредоточенно всматривался в заросли.

      Олеся закусила губу, когда он достал из ножен саблю. Дело плохо… А что, если они сейчас наткнутся на демона? Олеся завороженно смотрела, как по гладкому лезвию скользит хищный блеск. Словно оружие жаждало крови.

      – Так какую сказку ты вспомнила? – Габор пристально смотрел на нее.

      Олеся поежилась:

      – О Гензеле и Гретель.

      – Кто это такие? – Кажется, он пытался ее отвлечь.

      – Брат с сестрой. Мачеха их не любила и уговорила мужа отвести детей в лес и там оставить. Он так и сделал. Дети бродили по лесу, пока не наткнулись на пряничный домик. Он весь состоял из леденцов, крема и конфет. Дети были очень голодны и начали откусывать от домика. Тут-то ведьма их и схватила. Она хотела съесть Гензеля, а Гретель держала в качестве служанки. Но дети перехитрили ее, сожгли в печи и вернулись домой.

      Габор усмехнулся:

      – Ну и сказочки в твоем мире. И как дети после них засыпают? С кошмарами?

      – Эта сказка ничем не хуже той, что ты рассказывал мне о Крампусе.

      – Истории о Крампусе нужны для того, чтобы предупреждать людей об опасности. А в твоем мире даже ведьм нет. Кстати, почему она хотела съесть ребенка?

      Олеся задумалась, неожиданно осознавая, что даже вещи, имеющие одинаковые названия в их мирах, по сути, являются чем-то совершенно разным.

      – В моем мире… когда люди еще верили в ведьм, они считали, что те едят людей.

      Габор выразительно поднял брови и хмыкнул:

      – Только не говори этого Бражене.

      Олеся указала на каменные развалины, сквозь которые проросло дерево:

      – Что это за руины?

      Взгляд Габора потемнел. Он неохотно бросил:

      – Много веков назад моя крепость была больше.

      – Что случилось?

      Габор резко дернул ее за руку, таща за собой. Его голос снова звучал зло и отрывисто:

      – Разве ты не заметила? Все пришло в запустение.

      – Не