Хроники Януса. Сергей Сиверс

превосходно говорит по-гречески, – сказал я, кивая ему вслед. – Я знал, что здесь хорошо преподают языки, но не думал что настолько.

      Деметрион улыбнулся.

      – Это потому, что он сам грек.

      – Грек?

      – Да.

      – Грек учится в Риме?

      «Неужели Педагогиум стал настолько хорош, что теперь они посылают своих детей сюда?» возник вопрос в моей голове.

      Деметрион рассмеялся.

      – Он особенный грек. Он – мой младший сын.

      Я смотрел в спину удаляющемуся мальчику.

      – Мы знакомы давно. Ты никогда не рассказывал о детях, – сказал я.

      – У меня их двое. Старший остался в Смирне и пошёл по стопам деда, а этот пошёл по моим стопам.

      – У них, должно быть, есть мать, философ? – спросил я, и тут же спохватился не прозвучало ли это бестактно. Однако, Деметрион не воспринял это так.

      – Я женат. Боги даровали мне хорошую жену. Она живёт со мной в Риме.

      Он посмотрел мне в глаза:

      – Называя меня философом, ты делаешь мне одолжение. Философ из меня не получился. Философ тот, кто любит мудрость. Мудрость, по-гречески «софия»… и София, знаешь ли, очень ревнивая дама и не терпит соперниц, требует служить лишь ей, и лишь тогда платит взаимностью. Не знаю ни одного из философов, кто был бы счастлив в браке. Супружество для них было обузой. Но я не таков, я счастлив в браке. Я не стал философом, зато стал учителем.

      – Ты замечательный учитель, Деметрион… но и философ тоже.

      Тем временем его сын подошёл к скамейке и легонько похлопал по плечу одного из воспитанников, что-то ему сказав. Тот поспешно обернулся. Я вытянул руку и помахал ему. Мальчик с трудом встал и направился к нам, сильно хромая и опираясь на посох.

      Подойдя к нам, он сделал уважительный поклон Деметриону:

      – Учитель.

      – Я оставлю вас, – сказал Деметрион и поднялся, чтобы уйти.

      ***

      – Привет тебе, славный советник.

      Мы обнялись. Тиций присел, положив посох рядом.

      – Ты уже говоришь как взрослый. – Я улыбнулся. – Дай-ка я на тебя посмотрю.

      Я отодвинулся и сел чуть боком, чтобы лучше рассмотреть его. Я не был здесь около месяца. У него были красивые глаза. Совсем как у его матери. Говорят, если первым рождается сын, он похож на отца. Тиций был исключением.

      – Тебе хорошо здесь?

      – Да, очень.

      Я знал это. Я спросил просто так.

      – И у тебя есть здесь друзья?

      Он кивнул:

      – Да. Они настоящие друзья. Они не смеются надо мной.

      – Почему ты думаешь, над тобой должны смеяться?

      – Раньше, где я жил, надо мной смеялись.

      Он опустил глаза. Обычно, детская память не самая цепкая, что касается прошлого. Но Тиция она не отпускала.

      – Те, кто над тобой смеялся не были твоими друзьями. Друг не видит недостатков в тебе, так и ты не видишь недостатков в нём. Он всегда старается тебе помочь и ценит тебя просто за то, кто ты есть.

      Я вздохнул.

      – Послушай