Проклятие на удачу. Книга 2. Цена триумфа. Юлия Atreyu

что ты слышишь- симфония их молчаливого диалога друг с другом.

      Чудодейственное исцеление вкупе с новыми открытиями о королевстве эльфов, наталкивало на определенные мысли, задавая философский настрой. Я, привычная к старым добрым березкам и елкам Тамилии, задумалась – есть ли вероятность, что они тоже разговаривают, просто совсем тихо.

      – А эти блестящие точки в воздухе? Какие- то малюсенькие светлячки?

      – Это та самая природная магия, которой изобилуют наши земли. Магия, выходящая из глубин Ахтамалиэ, породившая все сущее и циркулирующая между небом и поднебесным миром.

      Я медленно проскользила взглядом вокруг, еще старательнее присматриваясь к мерцающим пылинкам, плавно дрейфующим в воздухе. Мне стало совершенно понятно, почему эльфы никогда в отличие от людей не злоупотребляли в стремлении к общепринятым благам. Лесград, словно симбиоз множества проявленных миров, наслоенных друг на друга, одновременно порождал и отвечал на тысячи вопросов. Он настраивал на какой- то особый внутренний диалог с собой, природой и всеми ее явлениями. Разве в этом сакральном общении могла зародиться хотябы тень алчности или интерес к захватничеству?

      – Так мы можем снова отправляться в путь? – Прервал мои размышления Шеридан.

      –Да. – Подтвердила я. Еще мне в голову пришла гениальная, как мне показалось, идея- приказать дракоту “дежурить” вокруг нас с эльфом в радиусе версты и в случае обнаружения других эльфов, возвращаться, подавая таким образом сигнал о том, что следует быть внимательнее. Но пока рыжего ни где не было видно.

      Страж принес какие-то фрукты и ягоды на завтрак и протянул флягу с водой. Я перетряхнула свою сумку и выудила оттуда закупленные в дорогу сухари, но эльф предложил оставить их впрок, пока лес предлагал нам свои съедобные дары. Прожевав пару сладко – вяжущих плодов, формой и расцветкой напоминающих декоративные грушевидные тыквы, я послушала мнение дозорного о том, что явилось причиной моего необычайно скорого выздоровления. На его взгляд, разгадка могла крыться в двух вещах: во- первых целебный отвар и компресс из паритта, которым он меня лечил весь день и половину ночи. Во- вторых Шеридан не исключал возможность вмешательства иных сил, допуская, что та женщина из сна вполне себе реальна, но вот с какой целью она мне помогала, было не понятным. Мы закончили завтрак и двинулись дальше.

      Мы уже обговорили общие темы и, поскольку эльф оказался словоохотлив, я задала более личный вопрос:

      – Шеридан, а сколько тебе лет?

      – Ты удивишься. – Улыбнулся он.

      – Это вряд ли. Вы ведь славитесь долгожительством.

      Дозорный продолжал улыбаться.

      – Тебе триста?

      Он отрицательно замотал головой.

      – Пятьсот?

      Парень перевел на меня взгляд и дразняще произнес:

      – Последняя попытка…

      Я еще раз внимательно осмотрела молодого человека и твердо заявила:

      – Шестьсот восемьдесят четыре!

      – Мне двадцать шесть лет.

      – Это в пересчете на человеческий век? – Не поняла я.

      – Нет,