Пограничный городок. Китайская проза XX века. Сборник

просить господина Фэна взять записку обратно мы не могли, но и идти с этим к начальнику отряда нам было крайне неудобно. Ведь если начальник не осмелится осушаться приказания господина Фэна, то он очень даже может сорвать зло на нас!

      И что вы думаете? Начальник отряда, прочитав записку, ничуть не вспылил, а как было сказано, так и сделал. Видите, какую огромную власть имел господин Фэн! М-да! В нашей четверке все стали выглядеть как важные птицы – форма из настоящего черного сукна, отороченная золотистыми галунами, высокие черные лакированные сапоги, на сапогах белые блестящие шпоры, карабин за спиной, пистолет сбоку, с кобуры свисает длинная оранжево-желтая кисть. В общем, можно сказать, что мы вобрали в себя бравый вид полицейских всего города. Когда мы шли по улице, то все постовые брали под козырек, принимая нас за больших начальников!

      Когда я еще занимался клеевым ремеслом, то в любой сколько-нибудь приличный заказ входило изготовление макета лошади хризантемового пятнисто-серого окраса. Сейчас, когда мне выдали столь шикарную форму, я выбрал себе в конюшне хризантемового коня. Он был норовистый – завидев людей, кусался и лягался. Я выбрал его, потому что когда-то клеил таких же. О, как красив хризантемовый конь! Конь был вредным, но скакал на загляденье – опустит голову, изо рта летит белая пена, грива развевается, как рожь весной, уши стоят торчком; стоило пришпорить, как он взлетал. В моей жизни не было ничего по-настоящему радостного, но должен сказать, что, сидя верхом на хризантемовом коне, я испытывал гордость и удовольствие!

      В общем, служба была сносной, разве такой одежды и такого коня было мало для того, чтобы радостно служить дальше? Увы! И трех месяцев не отходили мы в новой форме, как господина Фэна отправили в отставку, а охранный отряд распустили, я вновь стал полицейским третьего разряда.

13

      Охранный отряд распустили. Почему? Я не знаю. Меня отправили на службу в Главное управление и наградили медной медалью, как будто бы я, охраняя резиденции, совершил подвиг. В управлении я иногда занимался учетом прописки, иногда регистрами пожертвований, иногда дежурил у ворот, иногда присматривал за складом формы. За два-три года такой службы я стал разбираться во всех делах управления. Если к этому добавить опыт службы постовым, в охране учреждений и резиденций, то меня можно было считать ходячей энциклопедией – не было такого дела, в котором я был бы несведущ. В полицейских делах я был настоящим знатоком. Однако только тогда, прослужив десять лет, я наконец вырос до первого разряда и стал получать девять серебряных юаней в месяц.

      Люди, возможно, считают, что все полицейские дежурят на улицах, молоды и любят совать нос не в свое дело. Однако на самом деле многие скрыты в полицейских участках и управлениях. Если когда-то случится общий смотр, то вы увидите немало полицейских чрезвычайно странного обличья: сгорбленных, близоруких, беззубых, хромых – полный набор физических недостатков. И вот эти-то чудаки – соль среди полицейских,