Дух Серебряного века. К феноменологии эпохи. Н. К. Бонецкая

же. С. 184.

      60

      Андрей Белый. Символизм как миропонимание. М., 1994. С. 183, 194, 195.

      61

      Там же. С. 183.

      62

      Там же. С. 184.

      63

      Там же. С. 250.

      64

      «Аз бо есмь пучина греха»: слова из молитвы перед причащением.

      65

      Подробно об этом см. в наших работах: «Боги Греции в России» (Вопросы философии 2006, № 7. С. 113–128) и «Эстетика Волошина» (Вопросы философии 2007, № 1. С. 115–130).

      66

      Андрей Белый. Символизм как миропонимание. С. 180.

      67

      Там же. С. 178.

      68

      Андрей Белый. Символизм как миропонимание. С. 179.

      69

      Там же. С. 191, 195.

      70

      Там же. С. 194.

      71

      Андрей Белый. Символизм как миропонимание. С. 248.

      72

      Особенно эффектно эти категории разработаны в «Иконостасе» Флоренского (1919–1922).

      73

      Суть этой концепции в тезисе о ницшевском «Христе, не узнанном под ликом Диониса», – «христианстве, притворившемся язычеством» (Мережковский 1995, 314).

      74

      Андрей Белый. Символизм как миропонимание. С. 248.

      75

      См.: Свасъян К. Фридрих Ницше: мученик познания. С. 30–31. К. Свасьян во многом солидарен с Белым как автором статьи 1908 г. «Фридрих Ницше», в частности, развивая мысли Белого о ницшевском творчестве как весьма прихотливом «маскараде».

      76

      Андрей Белый. Символизм как миропонимание. С. 191–192.

      77

      Там же. С. 249, 248.

      78

      Баранова-Шестова Н. Жизнь Льва Шестова. Т. I. С. 31–32.

      79

      Андрей Белый. Символизм как миропонимание. С. 250.

      80

      Там же. С. 181, 250.

      81

      Там же. С. 181, 182.

      82

      Там же. С. 248.

      83

      Коллективная загипнотизированность весьма умных людей кудесником-Заратустрой ярко демонстрирует существовавшую в XX в. возможность возникновения самых чудовищных аберраций общественного сознания – завороженности идеологемой, ликом учителя, вождя и пр. По сути, статьи Белого о Ницше разрабатывают особый «новояз» (Д. Оруэлл) для чтения ницшевских сочинений: слово «боль» в последних должно переводиться как «блаженство», «грех» – как «святость», «ненависть» – как «нежность» и «любовь»… «дьявол» – разумеется, как «Бог» «нового человека».

      84

      Андрей Белый. Символизм как миропонимание. С. 280.

      85

      То, что у Белого названо христианством и христовством – культуру и религию, – Штейнер возводит к библейским фигурам кроткого Авеля и первого братоубийцы Каина: «Из страсти сынов Каина возникли все искусства и науки, а из течения Авеля-Сифа – все просветленное благочестие и мудрость, лишенная энтузиазма». Именно «сыновья Каина» создают «Храм человечества, построенный из мирского искусства и мирской науки», – сказано в лекции «Мистерия розенкрейцеров» (Штейнер 2006, 57). Как ницшеанец и как антропософ,