Созданы для любви. Алисса Наттинг

волосатыми. Наверное, такова ее судьба. Она тяжело перенесет эту перемену, рассуждал Джаспер, но, может быть, оно и к лучшему. Может быть, теперь волосатые яйца будут у нее ассоциироваться с безопасностью. Может быть, с безопасностью будет ассоциироваться все негладкое. Может быть, она будет специально покупать низкокачественные колючие простыни и однослойную туалетную бумагу без тиснения. На самом деле, еще во время их самого первого секса Джаспер подумал, что Элизабет сама виновата, раз не поняла смысл предзнаменования: что все это ускользнет сквозь ее пальцы так же легко, как проскальзывали его яйца.

      Джаспер провел в прибрежном курортном городе почти год, то есть, учитывая его род деятельности, подзадержался. На протяжении нескольких лет он с несвойственной ему точностью проводил на одном месте полгода, а потом переезжал. Способность к самодисциплине не была ему свойственна; ему было скучно жить по расписанию, но эта скука хорошо вознаграждалась – ему было не по себе от того, что он ухаживал по графику, строил прочные отношения, основанные на доверии и любви, а потом разделял их на три части, как акты в пьесе. Формула окупалась, но навевала тоску. В конце концов он заметил, что задерживается все дольше, позволяет ситуации накалиться, подумывает о том, чтобы ввязаться во вторую аферу с кем-нибудь из наиболее легковерных.

      Но, задержавшись на одном месте, он расслабился и, очевидно, стал отвлекаться: то, что Родинка его нашла – верное доказательство. Он стал небрежен. Он провел в одном городе целый год – это было недальновидно, а потому так захватывающе.

      Теперь пора уезжать. Он встретит последний закат у моря и начнет собирать вещи.

      Солнце спускалось к самым волнам, как будто бы становясь меньше и тоньше, но дневная жара все еще висела над землей, как будто придавленная крышкой неба, которую некому поднять. Джаспер заходил все дальше и дальше в воду, пока волны не захлестнули его плечи и подбородок, потом расслабился и, оторвав ноги от дна, обмяк. Вскоре остались только океан и солнце, неподвижная жара и бесконечный шум воды. Джаспер закрыл глаза и почувствовал, как эти две силы расплющивают его. Ему нравилось это отупляющее ощущение, которое возникало, когда уши оказывались под водой, и не было слышно ни единого звука. Член набух в вялой эрекции.

      Вдруг что-то ударило Джаспера по лицу. Сильно. Так сильно, что все тело ушло под воду и ударилось о дно.

      Самое время запаниковать. Но двигаться было трудно. В его голове звучал бесстрастный женский голос, довольно возбуждающий, снова и снова, четко, как во время диктанта, произносящий слово «удушение». Джасперу подумалось, что это вполне в стиле смерти – говорить таким сексуальным голосом, от которого люди прекращают бороться и сдаются.

      Понемногу руки и ноги снова вышли на связь, хотя их немного саднило и покалывало, как будто они не хотели просыпаться. Джаспер смог сесть и вытолкнуть себя на поверхность. Он сделал несколько глубоких, возвращающих к жизни вдохов. Что это была за