Остров предательства. Струан Мюррей

Анна была здесь.

      И едва эти слова вылетели, ей захотелось взять их обратно. Они наполнили комнату, омерзительные, как вонь от гуано. Сиф неотрывно смотрел в пол, наморщив лоб. Чувство вины мурашами побежало по шее, но Элли сжала кулаки.

      – Ты не хочешь проводить время со мной? – тихим голосом спросил Сиф. – Ты могла бы… помогать с починкой?

      – Послушай. – Элли снова села. – Я изобретатель. Я не могу день-деньской чинить лодки.

      Глаза Сифа распахнулись.

      – Ты считаешь, что ты лучше их, – сказал он. – Тебе нужно не чтобы Королева помогла тебе, тебе просто нужно, чтобы кто-то говорил тебе, какая ты особенная.

      Боль в животе у Элли спеклась в вихрь гнева:

      – Не читай мне нотаций! Ты представить не можешь, через что я прошла.

      Сиф открыл рот, чтобы запротестовать.

      – Нет! – Элли крутанулась ему навстречу. – Скрываться годами – скрывать самую тёмную тайну, которая только может быть! Это было непросто, Сиф, но я сумела! Я спасла твою жизнь. Я одолела бога…

      Она сердито шагнула к нему, но нога её погрузилась прямо в большую кастрюлю, жижа промочила носок, забиваясь между пальцами.

      Медленно-медленно Элли вытащила ногу, капая гуано на пол. Щёки её горели.

      – Я пойду принесу чистой воды, – сказал Сиф, ловко перешагивая через кастрюли на пути к двери. – И мыло. – Он отвесил глубокий поклон. – Ваше Величество.

      8. Человек на рыночной площади

      На следующее утро, когда Сиф встал на работу, Элли притворялась, что спит, повернувшись спиной и свирепо зажмурив глаза, пока он не закрыл за собой дверь спальни.

      Молворт подозрительно поглядывал на неё, когда она завтракала в баре.

      – Сиф выглядел несчастливым, когда уходил, – сказал он, опершись на свою швабру.

      Элли захрустела редиской.

      – Я слышал ссорящиеся голоса вчера вечером.

      – Я не хочу об этом говорить.

      – Вот и Сиф так сказал. Хотелось бы мне иметь лучшего друга.

      – Мы брат и сестра, – поправила Элли.

      – Ну уж нет. Не ври мне – я всю жизнь провёл здесь, наблюдая за людьми, и с одного взгляда увижу, если кто лучшие друзья.

      – Ты зловеще взрослый для двенадцатилетнего, – заметила Элли.

      Молворт приблизил своё лицо к Эллиному почти вплотную.

      – Дружба ценна превыше всего. Так говорит Великая – Та, что мудрее всех.

      Элли отстранилась от него.

      – Но он теперь дружит со всеми этими матросами, и они всегда вместе. Я пыталась заговорить с ними, но… я не очень сильна в разговорах с людьми.

      – Я знаю, – сказал Молворт. – Я видел.

      Элли насупилась:

      – Может, и у тебя был бы лучший друг, если бы ты был поприветливее.

      – Я всего лишь честен. Честность ценностью своей и уступает лишь дружбе, так говорит…

      – Ладно, ладно, – сказала Элли. – И что мне делать?

      – Почему бы тебе не сделать ему подарок и не извиниться?

      – Это хорошая идея.

      – Я знаю. А теперь выметайся – мне нужно позаниматься