Волшебная лютня. Зарубежная баллада. Сборник

и разлучился с ним.

      Рыцарь Тогенбург

      «Сладко мне твоей сестрою,

      Милый рыцарь, быть;

      Но любовию иною

      Не могу любить;

      При разлуке, при свиданье

      Сердце в тишине —

      И любви твоей страданье

      Непонятно мне».

      Он глядит с немой печалью —

      Участь решена;

      Руку сжал ей; крепкой сталью

      Грудь обложена;

      Звонкий рог созвал дружину;

      Все уж на конях:

      И помчались в Палестину,

      Крест на раменах.

      Уж в толпе врагов сверкают

      Грозно шлемы их;

      Уж отвагой изумляют

      Чуждых и своих.

      Тогенбург лишь выйдет к бою:

      Сарацин бежит…

      Но душа в нем все тоскою

      Прежнею болит.

      Год прошел без утоленья…

      Нет уж сил страдать;

      Не найти ему забвенья —

      И покинул рать.

      Зрит корабль – шумят ветрилы,

      Бьет в корму волна —

      Сел и по плыл в край тот милый,

      Где цветет она.

      Но стучится к ней напрасно

      В двери пилигрим;

      Ах, они с молвой ужасной

      Отперлись пред ним:

      «Узы вечного обета

      Приняла она;

      И, погибшая для света,

      Богу отдана».

      Пышны праотцев палаты

      Бросить он спешит;

      Навсегда покинул латы;

      Конь навек забыт;

      Власяной покрыт одеждой,

      Инок в цвете лет,

      Не украшенный надеждой

      Он оставил свет.

      И в убогой келье скрылся

      Близ долины той,

      Где меж темных лип светился

      Монастырь святой:

      Там – сияло ль утро ясно,

      Вечер ли темнел —

      В ожиданье, с мукой страстной,

      Он один сидел.

      И душе его унылой

      Счастье там одно:

      Дожидаться, чтоб у милой

      Стукнуло окно,

      Чтоб прекрасная явилась,

      Чтоб от вышины

      В тихий дол лицом склонилась,

      Ангел тишины.

      И дождавшися, на ложе

      Простирался он;

      И надежда: завтра то же!

      Услаждала сон.

      Время годы уводило…

      Для него ж одно: