Звездный ветер. Дарья Гусина

прибавилось. Клайв прочитал сообщение, но медлил с ответом. Все это время Огурчик смотрел на Эла и попискивал. Эл несколько раз отозвался, тоже писком и похрюкиванием.

      – Эй! – не выдержала я. – Неприлично говорить на иностранном языке, если кто-то из присутствующих его не понимает!

      – Это чисто мужской разговор, – огрызнулся Эл.

      – Вообще-то «Огурчик» – это дама! Беременная!

      – Землянин, а ты уверен, что знаешь о нас все? – не оборачиваясь, ядовитым тоном процитировал киборг надпись на футболке, в которой я осмелилась явиться на работу, пользуясь отсутствием начальницы (и в знак протеста).

      Я задохнулась от возмущения и попыталась придумать адекватный ответ, но тут наконец-то отозвался Меркьюри Клайв:

      > нужно сделать пункцию мозгового вещества и проверить на состав химических элементов. я вышлю таблицу нормы для муар-мана

      > как мне это сделать?

      > умница вы моя. возьмите бур для панцирей кибер-машин и просверлите небольшую дырочку в покрове. что-то такое лабораторный анализатор знаете? это такая коробочка с кнопочками

      – Коробочка с кнопочками, – я передразнила профессора самым своим противным голосом. – Тебя бы… пробурить.

      Внимательно осмотрела муарманца, стараясь не встречаться взглядом с его «глазами». До воскресенья еще три дня, нельзя пускать происходящее на самотек.

      – Помочь?

      Я подпрыгнула чуть на полметра над полом – Эл слез с подоконника и бесшумно подкрался ко мне сзади, заглянув в комфон.

      – Помоги, – сказала сердито. – Держать будешь.

      Мы пошли в лабораторию.

      – Тебе тут что, везде можно шляться? – ворчливо поинтересовалась я по дороге.

      – Нет, только по третьему этажу.

      – Это второй этаж.

      – Да? – «удивился» киборг. – Сбой программы, наверное.

      – Врешь и глазом не моргнешь.

      – Условно-живые организмы лишены способности к умышленной передачи заведомо ложной фактической и эмоциональной информации с целью создания или поддержания в индивидууме убеждения, которое сам передающий считает не соответствующим истине, – любезно сообщил Эл. – Это противоречит самой концепции использования искусственных био…

      – Понятно, – перебила его я. Да, самообучение и хитрость налицо.

      В лаборатории было пусто, помощницы профессора Бронски не считали нужным задерживаться на работе даже на пять лишних минут. Я поставила муарманца на стол и, найдя в ящике бур для биопанцирей, продезинфицировала его со всей тщательностью.

      – Ну, – виновато сказала я, подходя к Огурчику, – не думаю, что будет больно. Такая ма-а-аленькая дырочка. В любом случае, это ведь для пользы дела. Держи его, – велела я киборгу. – Вдруг дернется.

      Я прицелилась к точке на шкуре муарманца, подальше от деток, включила бур и коснулась зеленой кожи… Огурчик не дернулся, но взвыл. Плотная, осязаемая волна звука ударила по ушам. Словно в замедленной съемке или в искаженной реальности, падая на металлический стол