Антиваксеры, или День вакцинации. Павел Концевой

старый деактивированный пистолет ТТ, который хоть и умел устрашающе щелкать, но давно лишился возможности стрелять.

      – Откуда же у тебя боевое оружие? – изумился Иван Иванович.

      – Раздобыл по случаю, – ответил Штык уклончиво.

      – Раздобыл, а пользоваться не научился?!

      И тут в глазах боевика впервые появились хоть какие-то эмоции.

      – Я же говорю, – с некоторой растерянностью сказал он, – моя вина, не проверил, забыл про патрон в стволе, редко стреляю.

      Шокированный и раздавленный страшным известием, секретарь партии замолчал, оказавшись в полнейшей растерянности. Ведь он всего лишь хотел услышать от Штыка рассказ о том, как связанный Бабушкин пучил глаза от страха, когда неожиданно явившиеся к нему убийцы читали приговор, как он извивался на стуле под прицелом ТТ, моля о пощаде, а еще идеально было бы узнать, что редактор обмочился, когда направленный ему в лоб пистолет оглушительно щелкнул. Но Штык рассказал совсем о другом. Андрей Николаевич Бабушкин убит. И тогда, оправившись от секундного шока, Иван Иванович начал лихорадочно соображать, как ему поступить дальше.

      Глава 12. Мысли Ивана Ивановича

      (вторник, 23:30, четверо суток до Дня вакцинации)

      В полумраке комнаты, где сидел в кресле съежившийся и растерянный секретарь партии, а рядом невозмутимо стоял Штык, было совершенно тихо. Иван Иванович напряженно думал.

      Он превосходно понимал, что убийство главного редактора «Зари коммунизма» произведет в городе эффект разорвавшейся бомбы. Полиция и ФСБ умеют работать, когда захотят, поэтому найти исполнителей и заказчиков преступления им не составит никакого труда. А значит, надо срочно уходить на нелегальное положение, и ему и Штыку. Вот только, как поступить с Олегом, с таким ненужным, но очень опасным свидетелем? Убрать его от греха подальше, пока есть время? Но, с другой стороны, если Иван Иванович уйдет в подполье, это и станет прямым доказательством его вины. Нет, лучше пока вести себя как обычно, не вызывая ненужных подозрений. А Кузнецову можно устроить несчастный случай, пусть он, например, свалится с памятника вакцинаторам, когда будет срезать с него скобы. Вполне себе достойная смерть, да и лишний мертвый герой антиваксерам не повредит.

      – Вы наследили в квартире? – спросил секретарь.

      – Нет, – уверенно ответил Штык, – мы заранее надели маски и перчатки, камеры видеонаблюдения в том районе отсутствуют, сотовые мы с собой не брали. Вряд ли нас смогут быстро найти.

      – А если идентифицируют пистолет?

      – Я избавлюсь от него на всякий случай. А гильзу я после выстрела подобрал.

      – Но пуля то в убитом, наверное, осталась?

      – Пуля без оружия и гильзы им ничего не даст, на этот счет не переживайте.

      – Ну хорошо… да, кстати, а как вообще повел себя Олег после выстрела? – невольно заинтересовался Иван Иванович.

      – Ну он то думал, что действительно должен убить Бабушкина. Побледнел, весь затрясся,