Билет на непридуманную пьесу. Светлана Викторовна Ильина

преподаватель обладал редким даром – раскрывать в любом, даже не самом талантливом, человеке все возможности его голоса, которые он, может быть, и не подозревал в себе. И сегодня в девять вечера вокалист назначил ей прослушивание.

      – Гриша, можно тебя на минутку? – позвала она мужа, всё ещё увлечённого беседой с длинноногой брюнеткой.

      Гриша оглянулся, и на его лице Ксения увидела досаду. Впрочем, он быстро подавил её и улыбнулся.

      – Чего ты хотела? Ревнуешь? – спросил он с усмешкой, когда они отошли в сторонку.

      Выглядел он отлично, и, видимо, об этом знал, поэтому заважничал. Ксюше показалось это ребячеством.

      – Конечно, ревную… Слушай, мне надо уйти с банкета пораньше.

      Гриша удивлённо на неё уставился.

      – То есть как "пораньше"? Мама обидится, ты понимаешь это?

      – У нас с твоей мамой весьма прохладные отношения, и сейчас её больше устроит, как я поняла, если ты обратишь внимание на эту брюнетку.

      – Не говори ерунды, – разозлился Гриша, – ты моя жена, а это просто знакомая. Что я тут буду здесь делать без тебя? Тебе не кажется, что это неприлично во всех смыслах, если ты уйдёшь? Мама расстроится, да и перед гостями неудобно.

      Глаза мужа глядели холодно, как у преподавателя, отчитывающего нерадивого ученика за плохое поведение.

      У Ксении сжалось сердце: если бы он хоть намекнул, что будет скучать без неё, что ему никто не нужен, – она бы осталась, перенесла бы урок, а он говорит только о том, как это будет выглядеть в глазах мамы и гостей. И, как это часто бывало в её жизни, чем крепче на неё наседали, тем больше росла решимость сделать по-своему. Она застыла в лёгком оцепенении, а Гриша понял её молчание как согласие. Он взял Ксюшу под руку и попытался увлечь в помещение ресторана, но она мягко отстранилась.

      – Извини, но я не могу отменить сегодняшнюю встречу с вокалистом. Я так долго добивалась этого.

      Только что ей казалось, что лицо мужа было красивым, как тень, набежавшая на него из-за раздражения, всё исказила. Правильные черты лица теперь напоминали Ксюше статую Командора:

      – Я смотрю, твои гастроли не прошли для нашей семьи даром…

      – Что ты имеешь в виду? – ошеломлённо спросила Ксения.

      – А то, о чём предупреждала меня мать, – всем известны нравы артистов, – жёстко произнёс он приговор.

      Кровь запульсировала у неё в ушах. Муж ещё что-то говорил обидное, но Ксения ничего не слышала… Значит, ей не показалось – отношения стали хуже некуда.

      Из ресторана доносилась музыка, гости потянулись внутрь помещения. Раздражённо отбросив её руку, ушёл и Гриша. Она оглянулась и поняла, что осталась одна. Мимо неё шли пешеходы, весёлые компании, влюблённые парочки, а она стояла словно потерянная. Наконец, очнувшись от раздумий, Ксюша побежала к метро – может, они ещё и помирятся, а опаздывать к Юрию Павловичу нельзя.

      В квартире старого артиста было необычно – все стены были завешаны фотографиями, где он был представлен в разных сценических