Кладезь бездны. Ксения Медведевич

зачем было тащить ее сюда? Хс-ссс…

      Управительница холодно отрезала:

      – Я голодна.

      Ящероголовый резко вскинул руку:

      – Чуть позже.

      – У меня мало времени, – прошипела кахрамана. – Меня ждут в хариме.

      – Нерегиль остался на свободе, – так же, по-змеиному, зашипел в ответ кармат. – Он не должен возглавить армию!

      – На свободе? – вдруг фыркнула женщина в алом – и звонко расхохоталась.

      – На свободе!.. – закидывая голову в тяжелом серебряном уборе, смеялась она. – На свободе!..

      Ящероголовый терпеливо ждал, пока кахрамана перестанет веселиться.

      – Нерегиль не имеет ни власти, ни сторонников, – отсмеявшись, пояснила управительница харима. – Халиф ему не доверяет. Полководцы его ненавидят. Нерегиля халифа Аммара больше нет.

      Кармат удовлетворенно наклонил голову: продолжай, мол…

      И женщина снова накрутила локон на пальчик и, улыбаясь, проговорила:

      – Есть нерегиль халифа аль-Мамуна. А это маленький сумеречник, которому преданы лишь джунгары.

      Язычок в ящериной пасти плотоядно задвигался туда-сюда, и кармат довольно просипел:

      – В аль-Ахсе нерегиль лишится Силы, да-сс…

      – Лишится, – улыбнулась карминным ртом женщина. – В землях Богини нерегилю неоткуда ее черпать. А без силы от Тарика отвернется удача, и соперники отберут у него армию. Если, конечно, они не передерутся между собой раньше…

      Ящероголовый медленно, довольно кивнул. И тихо добавил:

      – Ты останешься в Басре и позаботишься о детях халифа, хс-сссс… Обо всех детях, всех до единого, хс-ссс…

      Управительница харима сверкнула глазами и расплылась в довольной улыбке. И вкрадчиво проговорила:

      – Я голодна…

      От оконного выступа раздался жалобный всхлип аптекаря – тот сидел совершенно белый и блестящий от испарины. Карматский эмиссар сдвинул с подбородка черный шарф – в глазах человека он отражался как ашшарит с сухим обветренным лицом морехода. Успокоительно покивав несчастному Ваилю, он улыбнулся женщине:

      – Чуть позже.

      Та сжала челюсти, перекатывая под кожей желваки. Кармат спокойно спросил:

      – Во дворце знают о том, что произошло под Саной?

      – Нет, – процедила кахрамана. И тут же свирепо осклабилась:

      – Глупцы все еще ждут подкреплений из Хорасана!..

      Ящероголовый довольно надулся и с шумом выпустил воздух:

      – Прекрасно! Какова численность набранного войска?

      – Чуть меньше тридцати тысяч – считая ополчение, – фыркнула женщина в красно-золотом.

      Кармат удивленно раскрыл глаза – а потом счастливо, от души расхохотался.

      Кахрамана сидела, презрительно улыбаясь, и вертела на пальце толстый перстень с агатом.

      – Тридцать тысяч! – не унимался ящероголовый. – Тридцать тысяч! Они пойдут на аль-Ахсу с тридцатью тысячами!..

      И, отсмеявшись, припечатал:

      – Глупцы. Они умрут, не дойдя до Маджарского