Отбор не приговор. Наталья Андреевна Самсонова

статуя была шедевральна, – поперхнулась смешком Лима.

      Принцесса пожала плечами:

      – Зато от души и своими руками. Просто сама подумай: я возьму деньги в казне отца, чтобы ему же купить подарок.

      – А ушастые опять застыли, – Лима кивнула на эльфов. – Они так и будут ждать, пока ты первая к ним обратишься?

      – Что интересно, – протянула принцесса, – Идрис ведь сам в разговор встрял. Я вот сейчас припоминаю, а мы к нему не обращались.

      – Ты вообще к нему спиной стояла, – согласилась Лима. – Ладно, пошли, сядем, что ли?

      Лота согласно кивнула и, подойдя к костру, с сомнением осмотрела стулья. По спинке каждого стула шла затейливая вязь языка Творения. А словарик, как назло, был запихнут на самое дно одного из сундуков.

      – Что пишут? – спросила Лима.

      – Что надо было зубрить, – вздохнула Лота. – Создадим по подушке и ну их, эти кресла? А то мало ли, оскорбим кого-нибудь.

      Лисица сморщилась, чихнула и проворчала:

      – От стульев смердит сушеными травами.

      – Сушеные травы не могут смердеть, – рассеянно отозвалась Лотанари и сосредоточенно прикрыла глаза.

      Взмахнув руками, принцесса материализовала перед собой огромную подушку. Передав ее Лиме, она повторила заклятье и сделала подушку для себя.

      – Где сядем?

      – Стулья сдвинем немного, – ответила Лотанари. – Вот эти два.

      Не прошло и пяти минут, как к костру подошли эльфы. Среди них был и Идрис. И если остальные хранили стоическое молчание, то этот не сдержался:

      – Стулья недостаточно хороши?

      – Мой словарик слишком далеко и глубоко, – честно ответила Лота.

      Принцесса читала, что среди эльфов очень распространен дар изначальной правды. Почему правда называлась изначальной – никто не объяснял, хотя Лотанари пролистала с полсотни толстых книг. Так и не найдя объяснения странному названию, она решила, что самое простое – не врать эльфам. И оборотням. Но с оборотнями проще: они просто носом чуют ложь. Вроде как человек начинает как-то особенно пахнуть.

      Идрис удивленно посмотрел на Лоту, затем на стулья, и его взгляд прояснился:

      – Эта вязь ничего не значит.

      Пока Идрис говорил, остальные эльфы исчезли. Они медленно, не дыша, отступили от костра и растворились в тенях.

      – Ничего, – кивнула Лотанари, – кроме того, что не для всех найдется место. В любом случае и меня, и Лиму все устраивает. Нас чем-то кормят?

      Идрис посмотрел на семь кресел, расставленных вокруг костра, хмыкнул и перечислил приготовленные блюда:

      – Фруктовая каша, пресные лепешки и ан-тран.

      – Трава с травой, – вздохнула лисица. – Эльфы не едят мясо?

      – Кто как, – улыбнулся Идрис. – Желаете отправиться на охоту?

      Лима облизнулась, но отказалась. Надо сначала разузнать, на кого можно охотиться, а на кого нельзя. Ее лисье чутье подсказывало, что граница Эльфхиира уже близко, а значит, они на нейтральной земле, где действуют сразу два законодательства. Хотя