(Не) люби меня. Марианна Красовская

кивнул степняк, знакомый с построением имен у катайцев. – Откуда ты?

      – Из Вейна, – нехотя ответил Ли, щурясь так сильно, что глаз почти не было видно. – Чем ты меня напоил?

      – Это не важно. Главное, знай – настой не причинит тебе вреда. Вейн – это округ в Катае, так? Столичный округ? Зачем ты пришел в Степь?

      – Я не должен был попасть в Степь, – сквозь зубы цедил мужчина. – Это не было целью.

      – Что было целью?

      – Галлия, – Ли скривился, но не ответить не мог.

      – Зачем?

      – Я должен разыскать отца. Я полукровка.

      Аяз хотел бы спросить больше, но уровень знания языка ему не позволял.

      – Кто отец?

      – Я не знаю, кто он.

      – За что ты наказан?

      Напряжение начало отпускать раненого – то ли настой полностью завладел его сознанием, то ли вопрос был не опасен.

      – Убийство гуаня.

      Аяз беспомощно оглянулся на жену. Она задала пару вопросов чужаку и перевела:

      – Советника императора.

      – Спроси, почему просто не казнили? Почему отпустили?

      – Он говорит, что мать вымолила помилование. Мать, кажется, дочь императора, но не наследница, а от наложницы. Еще говорит, дал клятву верности. Шпионом его в Галлию хотели закинуть, наверное. Надо дяде Кирьяну сообщить будет.

      Ни Аяз, ни Виктория в этот момент на пленника не смотрели, и оттого не увидели, как изумленно расширились его кошачьи глаза.

      – Зачем сразу Браенгу? – удивился Аяз. – Даромиру его сдадим, пусть разбирается.

      – Тоже хорошо, – согласилась Виктория и, обратив внимание на горящие любопытством глаза пленника, задала логичный вопрос. – Ты по-славски понимаешь?

      – Нет, только катайский и галлийский.

      – Почему?

      – Что почему?

      – Почему не выучил славский язык?

      – Ни к чему было. Катай со Славией дел не имеет, только с Галлией.

      – Тогда как вышло, что ты попал в Степь? Отвечай!

      Ли посмотрел с ненавистью на эту красивую, но опасную женщину. Он хотел бы промолчать, но никак не выходило. Язык болтал вперед разума.

      – Я не маг, но магию поглощаю и искажаю. Дар такой. Видимо, и портал не так сработал от этого.

      Аяз кивнул, удовлетворенный ответом, а потом приказал:

      – Поклянись праматерью драконов и великой горой Фу, что ты не замышлял зла против Степи и ее жителей.

      Ли зашипел, как рассерженный кот. Этот проклятый лекарь знал слишком много об обычаях и святынях Катая. Голова у катайца кружилась то ли от слабости, то ли от зелья. Словно со стороны он слышал свой хриплый голос:

      – Клянусь Праматерью Драконов и горой Фу, что я вообще не планировал попасть в Степь и никогда не замышлял против нее зла, – и, взглянув в невозмутимое лицо человека, который вообще-то спас ему жизнь, со вздохом добавил. – И клянусь никому зла не причинять и вообще быть паинькой, пока я здесь… на этот раз.

      – Хорошо, –