Полет ночной бабочки. Михаил Серегин

гробовая тишина.

      – Ну, – сказал капитан, – показывайте, где ящик коньяка.

      Ящик стоял на прежнем месте. Пола Юлькиного плаща, свисая с дивана, частично закрывала его. Капитан отодвинул плащ, но он снова накрыл часть ящика. Мент взял его и хотел сложить, но тут из складок плаща выпала небольшая картонная коробочка из-под лекарства, на ней крупным шрифтом было написано: «Феназепам». Капитан поднял коробочку и стал разглядывать.

      – А это что? – спросил он, поворачиваясь к нам. Никто не спешил с ответом. Все растерянно переглядывались друг с другом.

      – Юлька, наверно, – предположила наконец я. – У нее же мать больна, наверное, это ее лекарство.

      Капитан показал коробочку Юльке.

      – Ваша?

      – Нет.

      Я удивилась.

      – Она же из твоего плаща выпала, Юль.

      – Так это ваш плащ? – обратился капитан к Юльке.

      – Да, мой.

      – А коробочка с лекарством не ваша?

      – Нет, понятия не имею, откуда она взялась.

      – Очень интересно.

      Капитан открыл картонку. Внутри оказался белый пластиковый пузырек, пустой, без единой таблетки.

      – И где же, позвольте узнать, лекарство? – спросил он.

      – А я откуда знаю? Это не мое лекарство.

      – Эх, залапал я ее, жалко, – сказал капитан. – Ну, ничего, ваши пальчики, если они там есть, мы все равно разглядим.

      Он сунул пузырек и коробочку в прозрачный полиэтиленовый пакет.

      – Слушай, Саша, – обратился он к одному из ментов. – Сходи посмотри, если судмедэксперт еще не уехал, пусть придет сюда.

      Через некоторое время эксперт появился, глянул на протянутую ему капитаном коробочку, кивнул:

      – Очень может быть, что это и есть то самое кристаллическое вещество, которое мы обнаружили в бутылке.

      – И оно могло вызвать смерть? – спросил капитан. – Это же лекарство.

      – При передозировке многие лекарства становятся ядами, не мне вам это объяснять. Вот этот феназепам, – врач кивнул на коробочку, – один из сильнейших стимуляторов сердца. Как кофеин, только в десятки раз сильнее.

      – Для умирающих, что ли? – поинтересовался капитан.

      – Ну, вроде того, – медэксперт кивнул. – Но если умирающему этот препарат может продлить жизнь, то у здорового человека передозировка в сочетании с трахом может вызвать разрыв сердца.

      – А он растворяется в коньяке?

      – Запросто! – ответил врач. – Слушайте, я сейчас вспоминаю, – он потер ладонь, – у этого феназепама один из лучших показателей растворимости в воде и в спирту. И если он в бутылке растворился не до конца, значит, туда не одну такую коробочку высыпали...

      – И получился убийственный раствор, ста граммов которого достаточно, чтобы в сочетании с трахом вызвать разрыв сердца.

      – Пожалуй, что так, – согласился судмедэксперт. – Только пока что это все наши предположения. А точную причину смерти я смогу назвать только после вскрытия.

      Судмедэксперт ушел, а капитан сел составлять протоколы. Длилось это долго, потому что протоколов