Не шутите с колдуном. Екатерина Хаккет

убрала волосы с лица, озадаченно потупив взор. А может ли быть такое, что Тамзин держал мою мать под гипнозом? Скорее всего – мог, но вряд ли, судя по ее счастливому лицу, глядящему на меня со всех фотографий. Я просто пыталась хоть как-то оправдать ее в своих глазах…

      И у меня не выходило.

      – Листай дальше, Имриш, – отхлебнув чая, сказала Мэл.

      Захотелось открыть одну из спиртовых настоек отца, лежавших в рюкзаке. Сугубо для того, чтобы «обработать» свежую сердечную рану.

      – Боже, что это за тварь…

      Я пролистала до фотографий шестидесятых годов, сороковых, двадцатых.... Труппа «Берг и Кейр» менялась, актеры старели, приходили и уходили, но вот Тамзин со своим обшарпанным цилиндром оставался неизменен. Как и его спутницы, которых тот приобнимал за талию – все одного типажа, как на подбор, похожие на мою мать. И на меня.

      – Все плохо, – констатировала Салли с побелевшим лицом и вернулась на диван к поникшей Мэл.

      – Плохо, – подтвердила я, отпив кофе, но все еще подумывая о настойке. – И все же! По крайней мере мы выяснили, что Тамзин не изменяет своим вкусам почти на протяжении сотни лет.

      «… И остается верен себе, в отличие от моей ветренной матери».

      Гриффит посмотрела на меня так, будто сейчас врежет:

      – Ты издеваешься?

      – Нет.

      Когда уже нет сил злиться, переживать и грустить, приходится только отшучиваться и смеяться. В конце концов, я частенько забывала, что любая ситуация зависит лишь от того, как к ней относиться.

      Лучше уж горькая правда, чем сладкое неведение.

      – Постойте, – я украдкой глянула на Мэл. – Если Тамзин – этой Кейр, то кто же тогда Берг?

      Мэлани махнула рукой:

      – Фотография от 1870-го года.

      Я отмотала статью почти в самый конец и открыла черно-белую фотографию отвратительного качества. Перед объективом на фоне карнавальных декораций стояли двое. Узнаваемый Тамзин со своей неизменно-фирменной ухмылкой и худосочная темноволосая барышня ниже его на две головы. Получается вот она – Берг?

      Я нахмурилась, изучая ее. Да, типаж Берг соответствовал всем последующим пассиям Тамзина, но в ней определенно проглядывало что-то нечеловеческое. Чуть раскосые глаза казались слишком большими, взгляд – пронзительным и в то же время стеклянным, скулы – острыми и хищными, рот – чересчур широким, а брови – слишком изогнутыми. Даже на этой двухцветной фотографии она казалась бледнее Тамзина.

      Интересно, это грим или она действительно была почти бесцветной, как кость?

      – Какая жуть…

      – Она мне Мортишу Аддамс напомнила из старых фильмов, – заметила Мэлани.

      – Я тебя умоляю, даже близко – нет. Мортиша была более человечной. А этой особе только рогов не хватает. – Я вновь поднесла кружку с кофе к губам и, обнаружив, что она пуста, отставила в сторону. – Мэл, а ты нашла что-нибудь про эту Берг? Кто она? Где родилась?

      – Ничего, – Гриффит пожала плечами. – Ее будто никогда не существовало.

      Я снова взглянула на Берг. Ну и чудище. В те времена