Дом алфавита. Юсси Адлер-Ольсен

– из латуни. Дверь открылась без скрипа.

      Тут перегородки не было. Немногочисленные желтые лампы освещали десяток кроватей, стоящих параллельно друг другу настолько плотно, что между ними вряд ли протиснется медперсонал. Над изголовьями висели стеклянные бутылки с продлевающими жизнь жидкостями, тихонько позвякивая о стальные штативы. Больше в этом вагоне не раздавалось ни звука. А вот из следующего ясно слышались голоса.

      Джеймс протиснулся между первыми кроватями и склонился над ближайшим пациентом. На мгновение он остановился, рассматривая грудную клетку больного, – та почти незаметно вздымалась и опускалась. Затем молча обернулся и приложил ухо к области сердца лежащего рядом.

      – Черт побери, Джеймс, ты что творишь? – возмутился Брайан, стараясь говорить как можно тише.

      – Найди покойника, и побыстрее! – ответил Джеймс, даже не посмотрев на него, и двинулся дальше – слушать следующего.

      – Ты что задумал – в койки укладываться? – Брайан в свое дикое предположение ни на секунду не поверил.

      Джеймс на секунду выпрямился, и его взгляд уничтожил все основания для сомнений. «А ты как думал?» – вот и все, о чем говорили его глаза.

      – Джеймс, они же нас укокошат! Если не за санитара, то за это.

      – Брайан, заткнись. Они нас в любом случае укокошат, не важно за что. Уж будь уверен!

      Джеймс резко выпрямился от следующей койки и подтолкнул тело вперед. Потом стащил с мужчины рубашку через голову – тот упал на спину, сильно ударившись об изголовье, а руки, тяжело рухнув, повисли по бокам койки.

      – Помоги мне, – скомандовал он, вытаскивая иглу из руки покойника и срывая с него одеяло.

      Почувствовав запах разложения, Брайан стал хватать ртом воздух.

      Затем Джеймс подтолкнул тело вперед, и Брайану пришлось за него схватиться. У покойника была тонкая, покрытая синяками кожа – прохладная, но не совсем остывшая. Из-за рвотных позывов Брайан задержал дыхание и отвернулся в сторону. Джеймс в это время открывал задвижки ближайшего окна, даже костяшки пальцев у него побелели.

      От морозного воздуха из приоткрытого окна у Брайана закружилась голова, и он едва не упал. Джеймс выдернул тело из объятий Брайана, приподнял левую руку покойника, бросив взгляд сначала под нее, а затем на лицо солдата. Он был не сильно старше их.

      – Брайан, помоги мне!

      Когда Джеймс взял покойника под мышки, руки у того криво встопорщились. Брайан схватился за ступни и толкнул. Затем Джеймс посильнее наклонился назад и перекинул тело через себя. Тут он сделал глубокий вдох и изо всех сил толкнул военного вверх, чтобы затылок на секунду оказался на узком металлическом краю оконной рамы. Лишь когда Брайан отпустил тело и оно, безвольно барахтаясь, провалилось сквозь тонкий лед дренажного канала – в болотистой местности он пересекался с железнодорожными путями, – он в полной мере осознал правду.

      С этого момента пути назад нет.

      Джеймс метнулся к другой стороне кровати и пощупал пульс соседа. Затем повторил те же действия и наклонил мужчину вперед.

      Не