Дьявольский вкус смерти. Марина Серова

напротив него на кровати, начиная тосковать в роли прокурора. Паша, наконец, обрел голос:

      – Так быстрее правду узнать… Припугнуть тебя хотел. Ведь я подозреваемый номер один. Даже она меня первым начала подозревать… Пару дней назад Катя заявила, что намерена обратиться к бывшей однокласснице Ивановой, чтобы выяснить, кто виноват в смерти его отца. Если бы ты, не разобравшись, указала на меня как на убийцу, тогда конец всему…

      Ох уж, не верю я в эту бескорыстную любовь взрослого мужика к богатой замужней женщине. Профессия такая – во всем сомневаться. И я в лоб спросила:

      – На что подсел, на героин?

      Рудухин вздрогнул и округлил свои маленькие глазки.

      – Это тебе тоже Катька сказала?

      Пересохшие губы, испуганный голос выдавали его с головой.

      – Твой внешний вид мне сказал, а еще шприц, который торчит из кармана. Только не заливай мне про больную маму.

      Ярость вдруг метнулась в его глазках, и он кинулся на меня, как раненая пантера.

      – Ты ведь ей не скажешь?!

      Но прежде чем он успел схватить меня за грудки, я воткнула ему ствол в живот.

      – Сядь, – приказала тоном, не предполагающим возражений. Рудухин повиновался.

      – На этом дойка коровы в лице Катьки Самохваловой прекращается. Денег ты от нее больше не получишь. А теперь проваливай, я здесь еще не все закончила.

      Он медленно двинулся в сторону двери, потом протянул руку:

      – Ствол отдай, мне его в залог оставили.

      – Через Катьку получишь, – бросила я, – если она его в счет долгов не изымет.

      «Ну вот, с одним разобралась», – облегченно вздохнула, когда за Рудухиным захлопнулась входная дверь. И теперь меня здесь задерживало только одно: достав остывшую кастрюлю с кашеобразным содержимым, я осторожно высунула нос в коридор. Злобный Тишка не заставил себя ждать и возобновил попытки достать меня в прямом и переносном смыслах. Быстро выставив кастрюлю в коридор, я захлопнула дверь. На слух определив, что наживка сработала, я бросила в сумку рудухинский «марголин», перекинула ее через плечо и прислушалась. За дверью было тихо, я опять выглянула, убедилась, что псина мне не угрожает, закинула опустевшую кастрюлю в комнату и поспешила к выходу из квартиры.

      Видимо, сытый Тишка был добрее голодного, так как, запирая дверь, я увидела его лежащим в кухне под раковиной.

      Глава 2

      Только переступив порог своей квартиры, я впомнила, что меня тут одинокая живая душа поджидает. Серый котенок подбежал и начал тереться о мои ноги в тоскливой надежде получить что-нибудь съестное. Что и говорить, не привыкла я заботиться о ком-нибудь… А кстати – пора позаботиться и о себе, поскольку Душечкиных пирожков, несомненно, меня подкрепивших, мне, при моей неуемной физической энергии, было явно мало. Требовалось что-то поконкретней. При виде толстых аппетитных сосисок, добытых мной из холодильника, кот прибавил громкость.

      Пока сосиски барахтались в воде, а живность, которая завелась у меня в доме, с упоением поглощала свою – холодную – порцию мясного, я выудила из сумки старую тетрадь