Горькие и сладкие цветы судьбы. Ольга Панина-Смольская

Вы купаться собираетесь?

      – А вы? – спросил Георг.

      – Нет, сегодня я купаться не буду, посижу у воды и посмотрю на вас, – она поправила свою светлую блузу, которую теребил неожиданно разыгравшийся ветерок.

      Над озером низко пролетали быстрые птицы. Из воды, играя, с лёгкими всплесками выпрыгивали небольшие рыбёшки. Вокруг Ады покружила цветная бабочка, почти коснувшись её плеча, и скрылась так же внезапно, как и появилась.

      От соснового бора доносился тягучий медовый запах сосен, а откуда-то издалека потянуло волнующей прохладой и свежестью грозы. Молодые люди скинули одежду и стали заходить в воду. Михаил ёжился и вздрагивал, его белая кожа покрылась мелкими мурашками, а Георг, крепкий, смуглый и ладный, как древнегреческий бог, нырнул в воду, как в родную стихию, обдав при этом Аду брызгами.

      – Холодновато… Хорошо, что вы не стали купаться! – крикнул Аде Михаил, проплывая вдоль берега.

      А Георг, словно не чувствуя холода, поплыл к середине озера. Ада заволновалась:

      – Не заплывайте так далеко! Ветер поднимается, тучи идут – посмотрите!

      Георг вернулся к берегу, втайне довольный тем, что Ада за него волнуется.

      Михаил, выскочив из воды, стал растираться полотенцем.

      – Как бы не простыть, что-то я замёрз сегодня! – стуча зубами, сказал он.

      – Одевайтесь быстрее оба – гроза приближается! Добежим до моего дома, здесь не так далеко, наверно, успеем… Я напою вас горячим чаем с кагором, а то простынете, – скомандовала женщина.

      Молодые люди не без удовольствия подчинились ей и побежали следом за нею, смеясь, как дети. Купание их освежило, тела после холодной воды горели, а беспричинная радость вскипала как пузырьки шампанского.

      В доме Ады стояла тишина. Художник и писатель как-то сразу притихли, присмирели от духа старины, царящего в этих стенах. Ада зажгла в гостиной камин и ушла переодеваться в спальную комнату, унеся с собой незабудки.

      Юноши сели в кресла, с интересом разглядывая обстановку зала: старинную мебель, картины на стенах, книги и посуду в шкафах. Тут гром грянул с такой силой, что задрожали стёкла в окнах, и следом хлынул ливень.

      – Мы вовремя успели! – Георг подошёл к окну.

      – А приятно, сидя у камина, слушать, как за окнами шумит гроза, – задумчиво произнёс Михаил.

      Расщеплённые молнии вспышками разрезали небо, раскаты грома напоминали трубные гласы.

      Ада вернулась, переодевшись в длинное платье из текучей серебристо-песочной ткани, и сказала, что не стоит зажигать электричество, лучше свечи. Отодвинув вазу с хризантемами в сторону, она расставила на столе подсвечники.

      – Зачем столько подсвечников? – удивился Георг.

      – Я люблю, когда горит много свечей, и часто зажигаю их вечерами и в пасмурные дни, – ответила она. – Помогайте мне, друзья, доставайте бокалы и тарелки из «горки», кагор из шкафа на кухне, а из холодильника салаты, сыр, ветчину и фрукты.

      – Да это будет настоящий пир! – Михаил встал