«ОООООО». Николай Николаев

На одной из верхних ветвей висел в свойственной ему позе ленивец, склоняя дерево своим весом, отчего оно не скрипело, а почему-то кряхтело. Как он туда попал за такое короткое время, одному богу было известно. Из-за комля дерева на ветру развевалось что-то пушистое, явно похожее на хвост. Рядом лежало зеленое нечто и издавало стонущие жалобные звуки.

      – Будь проклята эта бразильская система! Мурик, я же тебя просил ставить кактусы через шесть прыжков, а не через шесть шагов, а ты что сделал? – страдающе говорило зеленое нечто. Поскольку голос уж очень походил на речь пантеры, дерево стало поворачиваться и показало свои таинственные слагаемые: основание составлял муравьед, на котором верхом восседали обезьяны, друг на друге. С раскрытыми от удивления ртами они внимательно смотрели на зеленую колючую кучу. Теперь все становилось понятно, за исключением того, как Леня, ленивец, оказался за такое короткое время на самой верхней ветке. От такого поворота гимнастическая фигура стала еще больше крениться в ту сторону, где висел Леня.

      – Отцепись, – прозвучал истошный голос, видимо, обращаясь к Лене.

      – Ни за что, – отвечал Леня.

      – Отцепите его уже! Что вы стоите? – сказала самая верхняя обезьяна.

      – Как мы его отцепим, если ты на нас сидишь?

      – Руками, своими руками!

      И длиннющие руки потянулись со всех сторон отцеплять с ветки Леню.

      Во время этого процесса, который можно было охарактеризовать как «спасение утопающих – дело рук самих утопающих», происходила беседа двух товарищей, Мурика и пантеры Панты:

      – Я и так прыгал, как мог, но только ты, наверное, мерил по своим прыжкам, а не по моим. Мы же не договорились с тобой, какие шесть прыжков, – оправдывался неловко Мурик, не без сострадания глядя на Панту. Чувство вины начинало подтачивать его, и в этой болезненной ситуации несвойственное ему чувство жалости проникло в душу, на что муравьед незамедлительно отреагировал и начал двигаться в сторону Панты. Внезапно возведенная конструкция развалилась, как карточный домик. Скоординированным и проворным обезьянам не составило труда приземлиться на ноги, а вот Леня, вцепившись в одну из рук, которая для него была веткой, так и не отпускал ее, вися вниз головой.

      Вся группа обезьян, видя, как Мурик, колясь об иглы кактусов, суетливо отдергивал одно растение за другим, принялась помогать ему вызволять Панту из зелено-колючего плена. Когда пантеру очистили от кактусов, и она медленными, но точными движениями терпеливо вытаскивала из себя обломленные иглы, раздался протяжный воинствующий клич. Видимо, Леня все же отцепился или его удалось отцепить и ему рассказали, что Панте нужна помощь, поэтому он, можно сказать, галопом спешил на помощь Панте, возвещая о своем скором приближении.

      Тут мимо них пробежал дикобраз, от вида которого Панту подбросило и началась непроизвольная икота. Дикобраз, как обычно, ничего не замечая, выбежал на так называемое стрельбище и посмотрел на