«ОООООО». Николай Николаев

возвышенностей, на которой раскинулось ледяное озеро. Это был настоящий лед, на котором была сконструирована площадка. Внутри беспорядочно носились звери разных видов с какими-то предметами, они кричали и толкались, бежали то в одну сторону площадки, то в другую, сталкиваясь между собой и бортиком. Подойдя ближе, друзьям удалось увидеть, что все бегают за одним маленьким предметом, скользящим по льду. Лефа и Крутыш с недоумением следили за происходящим.

      – Это хоккей, – сказал Жужик. – Считается самым интересным и популярным зимним видом спорта. Все зависит от команды. Насколько команда сыграна, так и сыграют. Здесь один в поле не воин, – сделав паузу, он повернул голову в сторону своих товарищей, которые, ничего не поняв из сказанного, по-прежнему недоумевающе наблюдали за хоккеем. – Понятно все, – окончил Жужик, прочитав все по их лицам.

      Вдруг раздался свисток, все закончили кататься и вереницей потянулись к только что открытому борту, около которого и стояли три товарища. Жужик быстрым движением сел на борт и вытянул свою небольшую лапку. Выходящие звери, сжав лапу в кулак, прикасались к вытянутому кулаку Жужика. Порой Жужику доставалось так, что его покачивало. Звери проходили с наклоненными головами, взмыленные от пота, как будто думающие о чем-то и не видевшие ничего, кроме своих мыслей. Здесь был и буйвол, и лев, и антилопы, даже бегемот, горилла, носорог и леопард. В общем, собрались все серьезные ребята Африки.

      Лефа встречал и провожал всех взглядом типа: «Вы что тут делаете-то, а?», – что полярно отличалось от изменившегося выражения Крутыша. От вида таких невероятно могучих зверей, которых он никогда не видел так близко, его личико выражало, если можно так сказать, легкое смятение. Их мощное дыхание, всхрапывающие вздохи, раскатистые низкие рыки могли вселить ужас в кого угодно, тем более, что все проходящие всматривались в Крутыша, запечатлевая в его глазах выражение своих лицеморд (иначе не назовешь). Некоторые пожевывали, шевеля своей нижней челюстью, другие шевелили ею, как будто хотели вправить ее на место, шмыгали носом, сплевывали на пол и проходили мимо. Картинки менялись одна за другой, и у Крутыша начал подергиваться левый глаз. Но вот он увидел морду небольшого зверька, вроде бы с улыбкой на лице. Зверек был чуть крупней его, но по форме тела напоминал Крутыша, только его морда не была вытянута.

      – Что расселись тут? – спросил неизвестный зверек. – А? – обратился он непосредственно к Крутышу, когда приблизился мордочкой.

      Жужик запереживал, что такая настойчивость медоеда может привести к обычным последствиям, связанным с личностью Крутыша. Медоед же был просто раздосадован игрой, а может быть, и самим собой в сегодняшней игре, поэтому, увидев похожую фигуру, но незнакомую физиономию, решил немного сорвать на ней свою досаду. Не услышав ответа, он умышленно проник в личное пространство Крутыша и заглянул ему в глаза, чтобы, видимо, там отыскать ответ. Но в глазах Крутыша ответом и не пахло. Слегка скошенные и до того глаза Опосскунсовича стали еще ближе