Как крошится печенье. Джеймс Хедли Чейз

взял несколько буклетов и передал их Алджиру. Тот с «неподдельным» интересом принялся их изучать. Это отвлекло внимание Грэхема от Норены.

      Наконец раздался стук в дверь. Грэхем пересек кабинет и открыл ее.

      – Входи, Норена. Это мистер Теббел.

      Девочка остановилась, неловко переступая с ноги на ногу. На ней были серая вязаная юбка, белая блузка, маленькая шапочка и черные туфли. Через руку перекинут короткий жакет из такой же ткани, что и юбка. Она выглядела так, как и надлежит выглядеть серьезной девочке из колледжа.

      Грэхем заметил, несмотря на очки Норены, что она плакала. Глаза опухли и покраснели. Она была очень бледна, но держалась хорошо и даже заставила себя слабо улыбнуться Алджиру, когда тот пересек комнату и со скорбной, но дружеской улыбкой подошел к ней.

      – Мы не встречались раньше, Норена, – сказал он, протягивая руку. – Я некоторое время вел дела твоей матери, она часто рассказывала мне о тебе. Я, конечно, предпочел бы, чтобы мы встретились при других обстоятельствах.

      – Да, мистер Теббел, – сказала Норена и посмотрела в сторону, делая героические усилия, чтобы не расплакаться.

      – Ну, мы поедем, – Алджир повернулся к Грэхему. – Я позвоню вам тут же, как только узнаю что-нибудь новое. Мой автомобиль стоит у ворот. Проходи, Норена.

      Грэхем взял девочку за руку:

      – До свидания, Норена. Тебе не следует сильно волноваться. Все образуется, все будет хорошо.

      – До свидания, доктор, и спасибо.

      Она повернулась и быстро вышла из комнаты.

      – Готов ее багаж? – спросил Алджир. – Я не думаю, что она скоро вернется. Ведь это ее последний семестр, не так ли?

      – Да, это ее последний семестр. Она упаковала все необходимые вещи, а остальное мы дошлем позже.

      – Прекрасно. Мы поехали. Будем надеяться…

      Мужчины пожали друг другу руки, и Алджир поспешил вниз по лестнице. Затем он влез в «Бьюик» и уселся рядом с Нореной.

      Они поехали по прекрасно ухоженной дороге, ведущей к главной улице. Алджир вел машину на большой скорости, но вскоре затормозил – его «Бьюик» застрял в потоке машин. Пытаясь выбраться на шоссе, ведущее во Флориду, Алджир думал о своем, когда Норена произнесла:

      – Мистер Теббел, моя мама действительно в тяжелом состоянии?

      – С ней очень плохо. Но тебе не следует волноваться. Мы все равно ничем не сможем помочь.

      – Это была автомобильная катастрофа?

      – Да. Мама сошла с тротуара и была сбита машиной.

      – Она… она была пьяна?

      Алджир аж присвистнул. Он взглянул на девочку краем глаза – она была бледна и грустна.

      – Пьяна? – переспросил он. – Что ты хочешь сказать? Так думать о своей маме нехорошо, Норена.

      – Моя мама значит для меня больше, чем кто-либо на всем свете, – грустно сказала девочка. – Я понимаю ее. Я понимаю, через какой ад она прошла. Она пьет, и я знаю об этом. Она и в этот раз была пьяна?

      Алджир почувствовал себя неловко.

      – Нет.

      Спустя минуту он сказал:

      – А теперь, Норена, я должен подумать, а ты