После ссоры. Анна Тодд

как это неловко!

      – Эй! Все не так уже плохо! – Она смеется. – И кажется, ты только что напросился занять место у плиты.

      Я неуклюже переступаю с ноги на ногу – не знаю, как держаться рядом с Хардином, когда мы не вместе и не ссоримся. Странно, что мы сейчас здесь, хотя я вдруг понимаю, что во всем этом есть какая-то закономерность: Кен и Карен, напротив, решили, что мы встречаемся, еще задолго до того, как мы действительно сблизились.

      – Ты умеешь готовить, Тесса? – спрашивает Триш, отрывая меня от моих размышлений. – Или этим все же занимается Хардин?

      – Ну, мы оба. Хотя мы скорее «разогреваем», а не готовим, – отвечаю я.

      – Рада слышать, что ты заботишься о моем мальчике. И квартира такая милая. Подозреваю, что именно Тесса ответственная за уборку, – дразнит она.

      Я не «забочусь о ее мальчике» – обманув меня, он упустил шанс получить мою заботу.

      – Ага… он, вообще-то, неряха, – говорю я.

      Хардин смотрит на меня, и на его губах играет легкая улыбка.

      – Я не неряха – просто она повернута на чистоте.

      Я закатываю глаза.

      – Он неряха, – в один голос повторяем мы с Триш.

      – Так мы будем смотреть кино или проведем весь вечер, издеваясь надо мной? – надув губы, спрашивает Хардин.

      Я успеваю сесть первой, чтобы мне не пришлось неловко выбирать место на диване рядом с кем-то из них. Я вижу, как он смотрит в мою сторону в молчаливом смятении. Мгновение спустя он садится прямо рядом со мной, и я чувствую знакомое тепло.

      – Что будем смотреть? – спрашивает его мама.

      – Неважно, – отвечает Хардин.

      – Можете сами выбрать, – говорю я, стараясь смягчить его грубый ответ.

      Она улыбается мне и останавливается на «50 первых поцелуях» – уверена, Хардину ужасно не понравится.

      Будто прочитав мои мысли, он мучительно воет, едва увидев первые кадры.

      – Этому дурацкому фильму уже лет сто.

      – Т-с-с, – шепчу я, и он раздраженно фыркает, но замолкает.

      Пока мы с Триш смеемся над фильмом и сочувственно вздыхаем вместе с героями, я несколько раз замечаю, что Хардин на меня смотрит. Я вполне неплохо провожу время и на пару мгновений почти забываю все, что случилось между нами. Тяжело сдержаться и не положить голову на плечо Хардина, не коснуться его руки, не убрать его волосы, когда они падают ему на лоб.

      – Я хочу есть, – бормочет он, когда кино заканчивается.

      – Почему бы вам с Тессой не приготовить что-нибудь? У меня был такой долгий перелет. – Триш улыбается.

      – Да ты готова все свалить на этот долгий перелет, – говорит он.

      Криво улыбаясь, она кивает. Похожую улыбку я не раз замечала на лице Хардина.

      – Ничего страшного, я что-нибудь приготовлю, – предлагаю я и встаю, а затем иду на кухню.

      Взявшись руками за края мраморной столешницы, я с силой сжимаю их, стараясь перевести дыхание. Не знаю, как долго я еще продержусь, притворяясь, что Хардин не разрушил наши отношения, притворяясь, что я люблю его. Я действительно люблю его, люблю так, что это причиняет мне боль.