И охотник вернулся с холмов. Мария Пастернак

Сегодня я не стал спрашивать: зачем, когда теперь я и так почти все о нем знаю.

      С пыхтеньем, шлепая лапами по грязи, из тумана внезапно выбежал ко мне Оскар. Горячо задышал в колено, завилял хвостом.

      – Ладно, – сказал я ему. – Пойдем, раз ты просишь.

      Он побежал по берегу вверх, исчез в серой пелене, уже такой густой, что в четырех шагах все было залито ее мутной взвесью. Лес нависал надо мною, туман запутался в темных кронах, становился все плотнее, сделался почти осязаемым. Дед говорил мне когда-то, что его дед рассказывал ему, будто здешние фейри с помощью такого тумана уносят к себе заблудившихся путников. Сгустится сырая серая пелена над головой, а когда рассеется – человек, что шел с тобою рядом, исчез. И следов не отыскать.

      Впереди в темноте сквозь призраки веток расплывалось мутное пятно желтого света. Я шел к нему, и постепенно оно обретало очертания. Электрический свет мягко лился из окна, освещал ограду, стену гаража, узлы стеблей плетистой розы, что льнули к каменной кладке. Клубящийся у окна туман, желтый снизу, пронзен был сверху лазоревой синевой прозрачных крыльев и ярким оранжевым пятном брюшка. Глаз птицы зорко смотрел вперед. Это светилось витражное окно библиотеки – видимо, дед сел там поработать или снова привел туда чету Кокрейнов и режется с Джоном в шахматы. Витраж прямо сиял навстречу мне. «Что вы делаете в глухую ночь на этой дороге, милорд?» – «Подскажи мне дорогу к замку Корбеник, добрый человек». – «К замку Корбеник? О милорд! Не всякий способен проделать этот путь!»

      Ну, допустим, и верно, не всякий. Но я-то точно смогу. Я так думаю. Вот он, зимородок, король-рыбак, летит сквозь туман, указывает, куда идти, будто я и в самом деле одинокий странник, заплутавший в ночи.

      После ужина я надолго задержался в библиотеке, проверял дедову почту, переписку на сайте музея и отцову деловую переписку, которую он просил меня посмотреть. Уже совсем закончил и хотел выключить компьютер, как вдруг вспомнил о своем письме Лукасу и зашел к себе в ящик.

      Лукас ответил.

      «С Рождеством! Слушай, что это такое ты написал мне? Мне жаль, но я ничего не понял. Это какой-то Исаак родил Исава, и слов слишком много. Здесь тепло, прикинь, даже жарко. Сегодня мы купались в море, и я хожу в шортах. Мама и Майкл тоже просили передать тебе привет и свои поздравления. И еще, самое главное, – здесь пирамиды! Хочешь, я тебе пришлю фотки, я нащелкал на телефон?»

      Я вздохнул. Подумал несколько секунд, написал «Хочу» и отправил.

      8 глава

      Если старый знакомый будет забыт,

      То о нем никогда не вспомнят.

      Если старый знакомый будет забыт —

      Старое доброе время тоже.

      За старое доброе время, мой дорогой,

      За старое доброе время.

      Мы еще поднимем бокал доброты

      За старое доброе время,

      За старое доброе время.

«Аулд ланг шайн». Старинная шотландская новогодняя песня. В 1788 году была переведена Робертом Бернсом с языка скоттиш[46] на английский.

46

Скоттиш (Scottish) – шотландский диалект на основе английского языка.