Рассказики. Морские истории. Андрей Сатирский

служа. Почуяв голод, за «кашей» рот свой открывал.

      Тогда в мешок его бросали и слали, словно на курорт,

      На капитально-моментальный топорно-массовый ремонт.

      Когда же службы беспорочной по планам тыла вышел срок,

      Башмак остался на сверхсрочной, трудиться продолжал, как мог.

      И вот уснул он, как дневальный, но был смертельным этот сон.

      Морской обычай нынче справим, он будет в море схоронен!

      Пусть, как моряк, спит под волнами. Незабываемая боль!

      Останется надолго с нами натруженная им мозоль…

      Воцарившуюся скорбную паузу нарушает чайка, метко нагадившая прямо на башмак.

      – Спасибо, аист, спасибо, птичка! —зло шепчет руководитель и спрашивает присутствующих: -Кто хочет сказать пару слов?

      Слово берет один из сопровождающих, обутый в чешские мокасины: -Я от заграничных родственников… Наш башмак черен, но не негр, выполнял рабский труд, но рабом не был, и никогда не лежал без работы. А в странах капитала его собратья всех цветов кожи валяются на полках… Башмаки всех стран соединяйтесь! Смело топчите асфальт!

      Выступает другой сопровождающий: -Тяжкая болезнь всех ботинок сразила его внезапно, когда и замены-то трудно сыскать. Оторвалась подошва! Безвозвратно. Быстрая, но славная смерть. И пусть конец твоего пути будет в море, а не на свалке!

      После паузы руководитель командует: -Траурную песню запе-вай!

      Все дружно поют под гитару:

      – Служил ты недолго, но честно, на благо родимой ноги.

      С тобой ни в какое сравненье не могут идти сапоги.

      На смотрах не раз отличался и видом пленял боевым,

      Асфальт на плацу прогибался под шагом твоим строевым.

      Но вот твой шнурок развязался, настал разрушительный миг…

      Мы сами, товарищ, заправим отверстой подошвы язык,

      И будем над свежей могилой друг другу слезу утирать.

      Но юные станут ботинки работу твою продолжать…

      Курсант в шарфе машет над башмаком пробкой, приговаривая: -Во имя овса и сена и свиного уха-а, аминь!

      Фанеру поднимают над водой. Гитарист, подыгрывая себе, запевает: -Ты, башмак, красивый сам собою,

      твоей окончен службы срок.

      Над твоей могилою-водою пусть взметнется твой шнурок.

      Все подхватывают припев: -По морям, по волнам, был ты здесь, будешь там. По морям, морям, морям, морям… Эх! Все мы тоже будем там…

      Громкий хор выводит, наконец, дневального из оцепенения. Он захлопывает пасть и отдает честь, правда, без головного убора, но зато бодро выпятив грудь.

      В этот момент башмак соскальзывает с фанерки и с тихим плеском падает в воду. После минуты молчания руководитель тепло произносит: -Прощай, башмак курсантский, любимец куртизанский. Пусть ранней порой, годок боевой, пройдут корабли над тобой…

      На каком-то катере по трансляции включают марш «Прощание славянки». И дочь адмирала бросает на воду букет роз.

      ЧАСЫ

      Эти часы сопровождали Романыча повсюду, без расставаний, еще с тех давних пор, когда он лично стибрил их во вьетнамской