Миг Мысли. Роман-эпилог. Евгений Владимирович Кузнецов

– и буднично, буднично! – себя самим собою.

      Мама, в девятый свой день… ко мне приходила… из деревни – в город, в квартиру, в комнату, к кровати… обмахивала моё лицо, шевелила мои волосы…

      …Без желания и готовности сию минуту сказать всё это и сказать запросто – тоскливо ходить по улице, как мучиться невразумительным и вычурным сном: никто вокруг не подымает глаза… не полюбуется даже облачком…

      Зачастую теперь – всё смотрю и смотрю в окно…

      На детей.

      На их родителей.

      На стариков.

      Просто смотрю…

      Смотрю просто.

      …Я изменился, потому что – некому.

      Судя по всему, больше – некому так меняться.

      «Есть во мне уровни.

      Какие-то.

      Признания себе.

      В чём?

      В самом себе!

      Так вот.

      Самый крайний глубинный уровень.

      Наверно, он.

      Он мне говорит.

      Все мои и теперешние… и всегдашние, вспомни-ка!.. заботы, мечты, возмущения есть и были только об одном.

      Остаться самим собой.

      Самим собой.

      Остаться.

      …Хотя это слово, «остаться», звучит как бы грустно».

      Часть четвёртая

      1

      …Она на экран смотрела – хотя не смотрела: она смотрела на всё разом пространство, по крайней мере, города.

      И не старалась так смотреть, а само по себе так смотрелось…

      Она в этом пространстве, и глубоком, и доступном, видела – этого! этого! этого!..

      С этим она целовалась… с этим спала… с этим ещё как спала!.. с этим просто обнималась…

      Но со всеми – давно или очень давно.

      И не то чтобы стыдно… и не то чтобы досадно… и не то чтобы скучно… и не то чтобы забавно…

      А – все они, и этот, и тот, были какие-то… не главные.

      Были все, да, мелкие.

      …Впрочем, позвони сейчас хоть кто из них – она бы, наверно, полетела к нему!

      Махнув на самое важное-то в себе.

      Точнее – туда, просто туда…

      Потому что, опять, язык не поворачивается проговорить: «к нему», «он»…

      Кто он, в самом деле, такой!

      …Было уже, что она, с подругой на пару, подавала в газету, в «службу знакомств».

      Было уже, что с одним ходила на концерт, с другим на стадион… Само собой, с обоими… и не только с ними двумя… в кафе…

      Потом, конечно, вечер превращался в ночь – или «у него»… или «у себя»…

      Было уже и то, что и тот, и этот подолгу не звонили… а некоторые вообще никогда потом не позвонили…

      Было уже и то, что она, сидя перед экраном… на диване, поджав ноги, спиной на подушке… вдруг плечами, грудью и бёдрами… начинала ощущать… скольжение по ним ладоней… ласково-грубых… незнакомо-умелых… Но – без касания, без прикосновения!..

      Тогда она, стиснув зубы, ныла нутром…

      Громко?.. Может быть…

      И – текли слёзы.

      Такие щедрые и такие горячие… что их даже становилось жалко…

      И она – валилась лицом в диван.

      …Ничего не думала.

      Но само собой разумелось: эти её бёдра, эта