Собор у моря. Ильдефонсо Фальконес

чем тебе дадут свидетельство о гражданстве, ты либо сам умрешь с голоду, либо умрет твой сын. Несмотря на то, что произошло, мы не можем позволить, чтобы с маленьким Арнау случилось то же, что и с нашим Гиамоном. Хватит одной смерти. Твоя сестра этого не переживет.

      Бернат ничего не ответил и спокойно ждал, что еще скажет Грау.

      – Если хочешь, – продолжил тот, повысив тон, – ты можешь работать в мастерской на тех же условиях… и с соответствующей платой неквалифицированного рабочего, из которой у тебя будут вычитать за ночлег и еду.

      – А сын?

      – А что с ним?

      – Ты обещал взять его подмастерьем.

      – И я это сделаю… когда он подрастет.

      – Я хочу, чтобы это было записано в договоре.

      – Хорошо, – заверил его Грау.

      – А свидетельство о гражданстве?

      Грау утвердительно кивнул, с досадой подумав о том, как трудно будет получить его для Берната, не скомпрометировав себя.

      7

      «Сим объявляем свободными гражданами Барселоны Берната Эстаньола и его сына Арнау…»

      Наконец-то!

      Бернат едва сдерживался, слушая слова, которые, чуть запинаясь, бормотал человек, читавший документ.

      Получив бумаги, Бернат пошел на верфь, чтобы найти кого-нибудь, кто смог бы прочитать свидетельство. Этому грамотею он пообещал монету в обмен за оказанную услугу. Вдыхая запах дегтя и наслаждаясь морским бризом, ласкающим лицо, Бернат слушал, как тот читал ему второй документ, гласивший, что Грау обязуется взять Арнау в подмастерья, когда мальчику исполнится десять лет, и обучить его ремеслу гончара.

      Его сын стал свободным и сможет получить профессию, чтобы зарабатывать на жизнь и защищать себя в этом городе!

      Бернат с улыбкой на лице распрощался с обещанной монетой и пошел назад, в мастерскую.

      То, что им дали свидетельство о гражданстве, означало: Льоренс де Бельера не заявил на них властям, против Берната Эстаньола не было открыто никакого уголовного дела. Наверное, тот мальчишка из кузницы все-таки выжил. Что ж, слава богу…

      – Можешь присвоить себе наши земли, сеньор де Бельера, а мы останемся с нашей свободой, – вызывающе пробормотал Бернат.

      Рабы Грау и сам Жауме даже прервали работу, увидев возвращающегося Берната, который сиял от счастья.

      На земляном полу все еще оставалась кровь Хабибы. Грау приказал не счищать ее…

      Бернат постарался не наступить на пятно, но его лицо помрачнело.

      – Арнау… – прошептал он сыну, когда ночью они оба лежали на одном тюфяке.

      – Да, отец?

      – Мы теперь свободные граждане Барселоны.

      Арнау не ответил.

      Бернат нащупал голову сына и погладил его по волосам. Он знал, как мало это значило для ребенка, у которого отняли радость жизни. Бернат прислушался к дыханию работников и, продолжая поглаживать сына по голове, задумался. Его одолевало сомнение: согласится ли мальчик работать на Грау, когда наступит срок?..

      В ту ночь Бернат долго не мог заснуть.

      На