Как взрыв сверхновой. Эмиль Вейцман

свое восхищение вашим литературным талантом.

      – За этим вы здесь?!

      – Да. Мне это стоило полмиллиона монет. Но я могу позволить себе такое, коллега.

      – Коллега? Вы пишите драмы?

      – О нет, что вы! Я проектирую реактивные летательные аппараты. Генеральный конструктор Вернер к вашим услугам.

      Отто оживился. Это было интересно.

      – Расскажите поподробней, – попросил он.

      – Что же можно рассказать о целом направлении техники за несколько минут?

      – Хотя бы про устройство простенькой ракеты.

      – Это вам интересно? – воскликнул явно польщенный ракетчик.

      – Очень.

      – Извольте…

      Вернер закончил объяснение устройства боевой беспилотной ракеты и исчез, а граф Отто начал собираться на работу.

      5

      Жирная рука Германа Шпуньке легла на плечо Отто. На этот раз граф не вздрогнул и не обернулся, чтобы посмотреть – кто это? Молодой человек был готов к самому худшему.

      – Доброе утро, граф! Как спалось?

      – Прекрасно, ортсляйтер. Я видел во сне Раису Хрусталев, – фон Белов с вызовом смотрел на «Партайгеноссе».

      – А я вот скверно спал. И снилось мне что-то пакостное. А вот чтó, не помню. Все утро силюсь вспомнить, да ничего не получается. Но вроде бы эта красотка Хрусталев тоже мне приснилась. Ладно, дьявол с нею! Так вы отправляетесь в Австрийские Альпы? – тут Шпуньке приблизил свое лицо к лицу Отто и тихо сказал доверительным тоном. – Будь вы членом партии, я бы организовал вам загранку. В наши дни без партбилета далеко не уедешь… Кстати, пансионат находится в пограничной зоне. В полиции оформите разрешение на въезд в нее… Да что же мне снилось сегодня ночью?! Ну никак не могу вспомнить!

      Граф Отто еще и слова не сказал о своем согласии ехать в Австрийские Альпы, но ортсляйтер Шпуньке давно уже привык решать за других.

      – После обеденного перерыва, граф, зайдите за путевкой. Без нее с вами в полиции разговаривать не станут.

      – Хорошо, зайду… – эти слова Отто произнес неуверенно и тихо.

      – А потом ко мне – с заявлением. Давайте я продиктую вам его содержание.

      Отто положил на стол чистый лист бумаги и приготовился писать.

      – В первичную организацию Национал-социалистической партии Германии, – начал диктовать Щпуньке.

      Рука графа Отто, вооруженная паркеровской самопишущей ручкой, неподвижно лежала на белом листе бумаги.

      – Да пишите, граф!.. А… Вспомнил! – на лице ортсляйтера изобразилось глубокое удовлетворение. – Эврика! Мне опять снилось это идиотское Дзета-пространство, вполне достойное бредней Альберта Эйнштейна. И Раиса снилась. И вы, граф! Решили дать деру через Австрийские Альпы в Швейцарию, а затем в Соединенные Штаты?!

      Сдерживая нервную дрожь, Отто фон Белов твердо посмотрел в глаза Шпуньке и сказал:

      – Вот видите, ортсляйтер! Мне впору покаянную писать, а не заявление в партию. Не вызвать ли вам Гестапо?!

      – Ха-ха-ха!! – смех