Медовый заговор. Анна Яковлевна Яковлева

главного санитарного врача обязательны к исполнению. А обращение в суд чревато усилением карательных мер.

      Протокол был подписан, смета утверждена, Брусенская удалилась с гордым видом, не потрудившись придержать дверь.

      Валерий поморщился от грохота, распустил галстук и расстегнул верхнюю пуговицу на воротничке.

      – Ну, Александра, прямо давильный пресс какой-то, – попытался пошутить он, но Соломончик шутку не поддержал.

      – Ее можно понять. Это мы с Евдокией можем уйти на заслуженный покой, а Александре до пенсии далеко.

      – А вы уйдете на заслуженный покой, Соломон Моисеевич? – ухватился за идею Петровский.

      – А чего ждать? Вы же не успокоитесь, пока не получите своего, так зачем нервы трепать зря? В моем возрасте это может плохо кончиться.

      Валерий прошелся взглядом по девственно чистому халату и такой же девственно чистому пуху на голове. Лучше поздно, чем никогда, – гласила еврейская мудрость. Похоже, старичок отвоевался. С опозданием, но продемонстрировал добрую волю и готовность к сотрудничеству.

      – А долю свою передадите обществу?

      – Посмотрим. Если предложение будет стоящим, можно и передать, – прозрачно намекнул Мафусаил.

      Петровский встряхнул паучью лапку директора и покинул кабинет.

      Объективно это была победа. Однако осадок осел песком в организме. Возможно даже в почках. Или в желчном пузыре. Или вообще в каждом сосуде. Валерий всегда трепетно относился к собственному здоровью, а сейчас просто каждой клеткой ощущал потребность очистить свой отравленный организм. Вывести токсины по новейшей комплексной методике, сочетающей детокс-капсулу, натуропатию, гомеопатию, гидротерапию, массаж, фитотерапию и рефлексотерапию.

      … Если не считать бутылку крымской «Массандры», в холодильнике было пусто.

      Ивона обозвала себя безголовой курицей. Как можно забыть, что дома есть нечего? Неужели придется снова переодеваться и тащиться в магазин?

      К великой радости на дверце обнаружился початый пакет кефира. На поверку кефир оказался вполне съедобным, хотя и чуть подкисшим.

      Вдохновленная находкой, Ивона проинспектировала стол, шкаф и подвесные полки. На одной из них скучал надорванный пакет с высохшими от тоски пряниками. Отлично.

      Собрав свой нехитрый ужин на поднос, Ивона понесла все к компьютеру, как скромную жертву божеству.

      Включила настольную лампу, устроилась в кожаном кресле, сунула в рот деревянный пряник, создала новый файл, условно назвала его «Диета для любви».

      Некоторое время Ивона сидела один на один с открытым вордовским документом.

      Курсор подмигивал в левом верхнем углу, кончики пальцев подрагивали от нетерпения.

      Воображение высунулось из укрытия, осторожно расправило крылья. Ивона представила, как усталая и расстроенная Брусенская тащится с работы домой, в ожидании хоть какой-то корреспонденции заглядывает через дырочку в почтовый ящик. Ящик пуст.

      Александра вынимает из сумки ключи от квартиры, где ее никто не ждет.