Крутые белые парни. Стивен Хантер

своего побега. Это был «Форд-89» с надписью «Продукты для гостиниц» на кузове. Кроме того, Гендерсон сообщил полицейским номер водительских прав и словесный портрет водителя фургона, некоего Уилларда Джонса.

      – Вы держите в руках ориентировки на этих троих заключенных. Ламар – самый худший и опасный из них. Он опытный заключенный и профессиональный преступник. Впервые нарушил закон в десятилетнем возрасте. Кстати, его папашу убили в перестрелке с арканзасскими полицейскими в пятьдесят пятом году, когда Ламар был еще комочком в утробе матери. Учился в исправительной школе. За ним числятся нападения, вооруженные нападения, вооруженные ограбления и торговля наркотиками. Он приложил руку ко всем видам преступной деятельности. Работал в Талсе и Оклахома-Сити. В семьдесят четвертом году застрелил служащего магазина. Просто застрелил, и все. Мотивы преступления остались невыясненными. Таков Ламар. Приговор был обжалован, он вышел на свободу и в восьмидесятом году совершил еще одно убийство. В тот раз они с Оделлом, этим несчастным дураком Оделлом, занялись грабежом банков и закусочных. Черт их возьми, они даже ограбили йогуртную лавку в Талсе. Оба они первоклассные стрелки. В восьмидесятом году были осуждены. Мы также думаем, что именно Ламар нажимал на курок, когда убили двух осведомителей из мотоциклетного клуба «Благородные язычники», и сделал он это по заказу «Язычников». Есть и еще кое-что, чего вы не прочтете в бюллетене. У этого Ламара хозяйство как у быка. Покойный Джонни Диллингер – кролик по сравнению с ним. Так что если у вас возникнут подозрения, померяйте его агрегат. Если вам не хватит на это длины двух рулеток, то это точно он.

      Полицейские дружно рассмеялись.

      – Теперь об Оделле. Это своего рода телохранитель Ламара. Он совершенно туп, ничего не соображает и почти не может говорить. Вероятно, умственная отсталость. Так или иначе, в восемьдесят пятом году Ламар и Оделл решили отделаться от капитана клуба «Благородных язычников», который в чем-то перешел им дорогу. Они отвезли его за Анадарко и там застрелили. Пуля попала в голову. Но он умер не так быстро, как они надеялись, и успел назвать их имена. Таким образом эти мальчики наконец попали в тюрьму Мак.

      Бад рассматривал фотографии этих двоих и видел то, что видел уже не один раз. Это были обычные трущобные подонки: горящие глаза, тяжелый взгляд, в котором таилась ненависть к миру нормальных людей или светилась откровенная тупость. Это были умы, которые отличались от умов большинства людей, хотя они не в меньшей степени отличались и между собой. Убийцы и вымогатели, жестокие и безжалостные, – и тем не менее, черт возьми, им не откажешь в храбрости. В них было много отважной агрессивности. Они сжились с насилием и чувствовали себя вольготно в его мире.

      Глаза Оделла казались похожими на куски угля – в них ни черта не отражалось, ни одной мысли. Он без всякого выражения таращился с фотографии, его голова странной формы, казалось, была порождением другой планетной системы. На месте