О людях и богах. Рассказы. Владимир Радимиров

вопросами до глубины души. Он гордо подбоченился и сказал с дрожью негодования в голосе:

      – Да как же это вы, батюшка, и подумать-то такое могли, чтобы меня женить! Разве ж вы не знаете, что я с плотью своею насмерть прямо борюсь! Я горазд истязаниями аскетическими вовсю заниматься, а не в греховодье с бабами толстомясыми барахтаться. Не желаю я ни за что быть обракованным. Я святым быть хочу, вот!

      – Ах, вон оно что! – усмехнувись, ответствовало на это Божество. – Чего-то я по вашим пастырям особого рвения в аскетизме не наблюдаю. Ты-то худ, это да, только это показная худоба, а снутри она жиром вся обросла. И духовным в том числе тоже… Не, без жены никак невозможно короноваться! Мне уполовиненные и неполноценные боги тут без надобности… Давай следующий! Ты вон, громила, чего скажешь?

      Аравийский бог чуток подумал, а затем решил схитрить, дабы не попасть впросак, как его собратья.

      – У меня есть жена! – не моргнув глазом заявил он и обвёл бесстыжим взором присутствующих. – Да, есть… Но показывать её я никому не собираюсь. Нечего женщинам, этим неполноценным созданиям, с мужиками таскаться и тем более на важные совещания приходить. Вах! Пускай у печки сидят, возле котлов, и дома пусть себе прибираются!

      – Ну что же, – решительно сказало Божество, – раз так, то пусть сидит дома… Вместе с тобой… А моё слово таково: нет жены – нет и короны! Следующий!

      Однако материалистический бог как-будто не слышал этого восклицания. Он как ни в чём не бывало продолжал шариться в виртуальной своей реалности, и лишь уши у него почему-то слегонца покраснели.

      Все оставшиеся боги подняли его на смех, а палестинский бог, сложив руки рупором, с ехидцей прокричал своему начальнику:

      – А у него тоже нету жонки! Он сам, блин, жонка! Ах-ха-ха-ха-ха-ха!

      И тут случилось неожиданное. Из недр полыхавшего божественного сияния раздался не бас, как прежде, а очень красивый грудной женский голос, и этот голос был преисполнен самого настоящего и искреннего негодования и осуждения.

      – Ай-яй-яй-яй-яй! – заукоряло Божество материального божка. – И как не стыдно-то, право слово! Да разве ж так можно! Да разве ж это по-божески, а!

      – А чё такого я сделал? – чуть ли не визжа от злости, принялся оправдываться бог-толстяк. – Что хочу, то и ворочу! Моё тело – моё дело! Я на Земле хозяин! И никто мне тут не указ! А на корону вашу я плевал – мы тут все демократы, и коронам этим место в музеях, а не на головах топ-водил, ясно!

      – Ну и славненько! – прежним басищем это пожелание Божество подтвердило. – Не хочешь, не надо, передадим коронушку кому надо. А и ты более править на планете не будешь, гарантирую. Всё! Ша! Я сказал! В отстойник истории!..

      Настала очередь русскому богу перед вселенским Божеством слово молвить.

      – Ну а ты, Ванюша, – укоризненно спросило Божество у него, – отчего и ты неженатым расхаживаешь? Не созрел еще что ли, али как?

      Широко улыбнулся