он сдался. Озираясь по сторонам и убедившись, что Толя все еще выбирался из сугроба, он подержал дверь, чтобы не вихлялась, и Кира могла влезть на нее. А с нее и на крышу. Ура! Получилось! Сугробы были высоченные, белые, пушистые, и расстояние до них для Киры казалось неимоверно большим. Сердце предательски громко екнуло. Но надо прыгать, иначе над ней станут смеяться. Кира разбежалась и сиганула вниз. Прыжок получился коротким. Лицо тотчас же будто обожгло, его плотно облепил снег. От горячего дыхания перед носом и ртом образовались углубления, но все равно дышать тяжело и холодно. И страшно. Она попыталась пошевелить руками, ногами – не поддаются, плотно увязли в снегу. Все пялились на отверстие, пробитое Кириным небольшим весом, и ждали, когда она начнет выкарабкиваться из-под снега, но она не спешила показываться на поверхности. Ничего не происходило. Никакого движения, никакого шевеленья. Толя, наконец, понял, что сестра просто застряла и не может выбраться из снежного плена. Они переглянулись и рванули к месту Кириного заточения. Рыли снег руками, Наташа притащила деревянную лопату для разгребания дорожек. Показались голова, лицо. Глаза девочки были полны ужаса, она вздохнула полной грудью и закашлялась. Не останавливаясь, компания прыгунов рыла вокруг Киры. Толя отбрасывал снег, достаточно плотный в глубине, лопатой. Когда Кира была освобождена до пояса, Наташа и Ромка взялись тянуть ее за руки, торчащие из сугроба, братья лихорадочно продолжали откапывать сестру. С трудом вытащили Киру из этих двухмесячных слоев снега. Валенки остались внизу. Пришлось выкапывать и их тоже. Толя схватил сестренку в охапку и бросился в дом. Укутали Киру в плед, напоили чаем с малиной и с той самой клюквой. Испуг постепенно исчез из ее больших глаз, глядящих на всех с виной и благодарностью. Затем глаза заморгали, стали слипаться. Кира уснула. Летать с крыши она не перестала.
* * * Через полгода мама и он расписались. Год под одной с ним крышей прошел вроде бы нормально. Жизнь потянулась своим чередом. Возможно, чуточку легче стало маме справляться в материальном плане. У него не было постоянной работы, но что-то делал то тут, то там, подрабатывал, делал какую-то мужскую работу по дому. Лес по-прежнему щедро одаривал его летом и осенью, ездил туда почти каждый день. Излишки собранных ягод и грибов он продавал на рынке и совсем неплохо на этом зарабатывал. Наташе и Кире тоже пришлось примерить на себя роль продавцов. Однажды грибы, предназначенные на продажу, ждали своей участи в коробе возле двери вот уже два дня. Он не мог пойти сам, потому что накануне крепко принял на грудь.
– Может, мы с тобой попробуем продать? Что думаешь? Жалко, пропадут грибы, – предложила Наташа.
– Давай! А деньги маме отдадим, вот она обрадуется! – подхватила Кира с готовностью.
Сестра переложила часть грибов в ведро, тяжелый короб им было не унести, и они вдвоем отправились к ближайшему продуктовому магазину. Во дворе магазина раздобыли деревянный ящик, соорудили стихийный прилавок.
