Кровь и мёд. Шелби Махёрин

забрали они больше.

      – Да нахер они пошли, эти шассеры…

      – Ничего страшного, Лу.

      Ансель вырвал руку, чтобы взять упавший нож, но, почти наклонившись, поднял взгляд и улыбнулся мне. Его улыбка, хоть и усталая, была полна надежды – беззастенчивой и несомненной. Я уставилась на Анселя, на миг лишившись дара речи. Частенько он бывал наивен, временами – капризен как ребенок, но все равно оставался таким… чистым и искренним. Порой мне даже сложно было поверить, что он в самом деле есть на этом свете.

      – Ничто стоящее легко не дается, верно ведь?

      Ничто стоящее легко не дается.

      Верно.

      Чувствуя ком в горле, я посмотрела на Рида, который стоял в другом углу лагеря спиной ко мне. Будто ощутив мой взгляд, он застыл и оглянулся через плечо. Я быстро отвела глаза, взяла Анселя под руку и крепко стиснула его локоть, не обращая внимания на холодный страх, который кулаком сжался в груди.

      – Пойдем, Ансель. День выдался прескверный, давай хоть выпьем напоследок.

      Клод Деверо

Рид

      – Я не стану это пить.

      Я оглядел стакан с жидкостью, который предложила мне Лу. Стакан был грязным, жидкость – бурой. Мутной. Под стать ей оказались и вкрадчивый трактирщик, и растрепанные посетители, которые смеялись, танцевали и проливали пиво себе на рубашки. Вечером в Сен-Луаре проездом выступала актерская труппа, и после актеры собрались в местной таверне, а следом за ними подтянулись и зрители.

      – Ой, брось. – Лу сунула виски мне под нос. Пахло оно отвратительно. – Тебе нужно расслабиться. Как и всем нам.

      Я оттолкнул стакан, все еще злясь на себя. Я так стремился убедить остальных собрать союзников и сразиться с Морганой, что позволил своим жалким чувствам взять верх и даже не подумал о том, как именно все будет.

      – Мы сюда не пить пришли, Люсида.

      Мысль о том, чтобы покинуть Лу, рождала во мне безотчетный панический страх.

      – Уж простите, господин Рауль, но вы сами предложили нам отправиться на разведку именно в таверну. Я, впрочем, совсем не жалуюсь.

      Этот страх был безграничным, всеобъятным, и мне приходилось сдерживать его изо всех сил. Хотелось кричать. Хотелось вспылить. Но я даже дышать не мог.

      Казалось, я иду ко дну. Ощущение точно такое же.

      – Чтобы добыть нужные сведения, лучше места нет.

      Стиснув зубы, я покосился на мадам Лабелль, Коко и Бо, которые сидели в другом конце комнаты в шумном кругу бродячих актеров. Как и мы с Лу, Бо скрывал лицо под капюшоном плаща. Никто не обращал на нас внимания. Наши наряды блекли рядом с цветастыми костюмами актеров.

      – Нельзя…

      Я потряс головой, не в силах собраться с мыслями. Чем ближе подступала полночь, тем беспокойней эти мысли становились. Тем мятежней. Я очень старался не смотреть на Лу. Когда я видел ее, страх обострялся, ножом вонзался мне в грудь, грозя рассечь меня надвое. Понизив голос, я пробормотал:

      – Нельзя следовать плану мадам Лабелль, пока мы не оценим все обстоятельства. А алкоголь отлично развязывает язык.

      – Неужели?

      Лу