Чемоданы судьбы. Сергей Юрьевич Чугаев

чертить? Мать, чего и следовало ожидать, открыла готовальню лишь раз, чтобы, как положено, ахнуть над роскошным презентом. После чего подарок был торжественно помещен в тумбочку трельяжа. Где спокойно и пролежал два с лишним десятка лет. Маме, ясен пень, было не до черчения. Сначала родился Игорь. Потом в гору попер муж – стал из простого конструктора ведущим, а затем сел в кресло директора своего завода – главного в их городе, машиностроительного. (В те годы было модным выбирать директоров. Вот отца Игоря и выбрали.) Потом, после приватизации, стал его почти что хозяином – председателем совета директоров. А мама прикрывала тылы и отцу, и бурно взрослевшему Игорю. Но на следующий день после похорон отца готовальня дождалась своего часа. Прижимая ее к себе и не говоря сыну ни слова, мама вышла из квартиры. По сути – навсегда.

      Как выяснилось вскоре, отец Игоря все же кое-что понимал, когда дарил своей невесте чертежные инструменты. Аня Плахина не позвонила ни по одному телефонному номеру, что значились на визитках, которые ей в день похорон вручали многочисленные скорбящие с обещаниями позаботиться и посодействовать. Она вышла на улицу. Одна. И пришла в небольшую дизайнерскую фирму, которую, видимо, давно приметила. И встала у кульмана рядовой чертежницей – тонкую работу компьютеру не доверишь. Через год она уже была партнером владельца фирмы. Еще через год – жить и работать в интерьерах от Анны Плахиной стало таким же знаком качества для бизнес-людей и больших чиновников, как и коллекционный «патек филипп» или «мерседес» от «Брабуса». Причем не только для бизнес-людей и чиновников их города и области. Заказы шли и из Москвы, и из Питера, и из других мест. Когда мать, как всегда, без предупреждения – это же и ее квартира – появлялась дома, Игорь замечал на чемоданах и тубусах с эскизами проектов несорванные наклейки, свидетельствующие, что владелица этого имущества прибыла, к примеру, на сей раз из деловой поездки в Париж. А до этого были и Нью-Йорк, и Рим с Миланом. А потом, безусловно, будет и Токио, и много еще других городов в разных странах. Анна уже редко снисходила до оформления офисов или загородных вилл. Ее проекты стали масштабными – реконструкция старых городских кварталов, оформление пешеходных зон и тому подобное.

      Ну и, конечно, сама Анна стала другой. Ушла в безвозвратное прошлое полнеющая слезливая тетка в халате. Ее место заняла стройная, может быть, даже слегка худощавая, еще и, к удивлению старых знакомых, оказавшаяся длинноногой энергичная особа класса бизнес-леди, чьи платья, костюмы, туфли, сумочки и украшения были не просто от лучших модельных домов, но авторскими работами.

      Ну а форма, как известно, меняясь сама, редко оставляет в покое содержание. Анна стала жесткой, целеустремленной, даже бескомпромиссной. Невесть откуда у нее вдруг проявились едва ли не звериное деловое чутье и стальная хватка. За что ее не только уважали, но и побаивались партнеры по бизнесу.

      Что же касается отношений с сыном, то Анна, не говоря ни слова, в тот самый день, когда