Ветер чужого мира. Клиффорд Саймак

в кровати, и у меня волосы встали дыбом. В первое мгновение я решил, что горит наш сеновал или сарай, но потом сообразил, что пожар где-то дальше. Я вскочил и подбежал к окну. Горело что-то большое и совсем недалеко.

      Похоже, что горело у Картеров, хотя я сразу смекнул, что это невозможно, потому как несчастье могло случиться с кем угодно, только не с Энди. Разве что он застрахован.

      Я спустился по лестнице босиком и увидел, что мама стоит у открытой двери и смотрит на пожар.

      – Что случилось, мама? – спросил я.

      – Это сеновал Картеров. Они звонили соседям, просили помощи, но никого нет, все ищут Мохнатика.

      Мы стояли и смотрели на пожар, пока он почти не угас, и тогда мама снова отправила меня в постель.

      Я залез под одеяло и стал переваривать новую порцию впечатлений. Я думал, что странно: месяцами ничего не происходит, а тут так сразу, да и с сеновалом Энди тоже не все чисто. Энди был самым удачливым человеком в округе, и вдруг без всякого предупреждения на него свалилось такое несчастье. Я спросил себя: а не покинули ли его граничники, и если да, то почему? Может, он просто надоел им?

      Когда я снова проснулся, было ясное утро. Я быстро оделся и спустился узнать новости о Мохнатике.

      Но мама ответила, что мужчины до сих пор его ищут. Она приготовила мне завтрак, заставила все съесть и запретила уходить далеко или присоединяться к группам, направляющимся в лес. Она сказала, что это опасно, потому что в лесу полно медведей. Мне стало смешно, ведь мама никогда не пугала меня медведями.

      Но она взяла с меня честное слово. Пообещав ей, что далеко не уйду, я со всех ног помчался к Картерам посмотреть на остатки сеновала и с кем-нибудь поговорить. Собственно, оставался только Малыш.

      У Картеров смотреть было не на что. Черные, обугленные головешки местами еще тлели. Я стоял на дороге, когда Энди вышел из дома. Он остановился и зыркнул на меня так, что я быстро смылся, как только мог.

      Я проскочил мимо дома Чистюли, смотря себе под ноги, надеясь, что не встречу его. Мне не хотелось иметь с ним ничего общего, не то что разговаривать.

      Я добежал до дома Малыша, и его мама сказала, что Малыш болен, но не заразно, и я могу зайти его навестить. Малыш лежал в постели и очень обрадовался моему приходу. Я спросил, как он себя чувствует, и он ответил, что уже лучше. Он заставил меня поклясться, что я не расскажу его маме, а потом прошептал мне на ухо, что объелся зеленых яблок из сада Картера.

      О том, что случилось с Мохнатиком, он слышал, и я рассказал ему о своих подозрениях.

      Малыш долго лежал и молчал, пока торжественно не заявил:

      – Стив, я давно хотел тебе сказать: это не машина времени.

      – Не машина времени? Откуда ты знаешь?

      – Я видел предметы, которые папа Чистюли туда опускал. Они там так и лежат.

      – Ты видел… – Тут до меня дошло. – Значит, они там же, где и граничники?

      – Именно это я и хотел сказать, – заговорщически ответил Малыш.

      Сидя на краю кровати, я пытался переварить его открытие, но вопросов в голове становилось