В двух шагах от края. Наталья Антарес

а почему я не спросила у следователя про синтезатор, нашли его или нет? Ведь если не было Эрика, значит, не было и клавиш. Логично? Еще как логично!

      – Владимир Михайлович, это Ида! – настенные часы показывали начало двенадцатого, и я живо представила, как укоряет себя следователь за то, что не указал на оставленной мне визитной карточке временные ограничения для поздних звонков, – простите за беспокойство! Обещаю, это последний вопрос, ответьте мне, и я клянусь отстать от вас раз и навсегда.

      – Разве в больнице еще не тихий час? – задумчиво поинтересовался следователь , -или вы там на особом положении?

      – Я не в больнице, -честно призналась я, – но это сейчас не критично. Просто скажите мне, под окнами того дома, где я упала в шахту, нашли обломки синтезатора? Нашли или нет?

      Владимир Михайлович с невыразимой тяжестью вздохнул. Представил, наверное, бедняга, что такими темпами недолог час, когда я возьму моду каждый вечер делиться с ним своими галлюцинациями и в случае отказа поддерживать со мной беседу буду прямым текстом угрожать инициацией прокурорской проверки.

      –Пожалуйста, -жалобно взмолилась я в трубку, – да или нет?

      – А как он выглядит, этот ваш синтезатор? – бесцветно уточнил следователь, -разбитый фонарик там нашли и клавиши какие-то электронные. Ребятня местная давно все порастащила. Это оно?

      – Оно самое, – шумно выдохнула я, – Владимир Михайлович, я вас обожаю!

      – Берегите себя Ида! – не слишком впечатлился от моего эмоционального порыва следователь, – вам в отпуск срочно надо, вот что я вам скажу.

      Финальный совет был, бесспорно, хорош, и я поставила в завтрашний график также посещение редакции с последующим написанием заявления об увольнении по собственному желанию. Мне и без этого змеиного гнезда было, чем заняться, причем с визитом к психиатру, судя по последним сведениям, можно было и повременить. Эрик был. Вопрос, куда он делся? Тела, я предположим, тоже не видела, но не мог же он раствориться в воздухе? Или мог? Ну, в таком случае, психиатр плачет по мне горькими слезами…

      Обдумывать это невеселое утверждение более внимательно мне помешал доставщик пиццы и вспыхнувший с новой силой приступ зверского аппетита. Пока работали челюсти, мозги отдыхали, и никаких гениальных идей меня больше не посетило, однако в желудке стало тепло и сыто. Я стояла перед зеркалом, пристально вглядывалась в свое отражение и видела в нем совсем другую Иду Линкс, красивую, уверенную в себе брюнетку с пылающими жаждой жизни глазами, и все острее понимала, как важно для меня выяснить правду об Эрике, потому что именно с него началось мое неподвластное разуму преображение.

      Обычно, дельные мысли посещали меня в процессе нудного и монотонного занятия вроде шитья, глажки или нарезки салата к праздничному столу. Но так как мое приданое давно лежало в шкафу аккуратными стопочками, шитое-перешитое и глаженое-переглаженное, а праздник сегодня будет, как говорится, без