Цветом света. Антон Ярев

Подарок в день рождения.

      – Как вас зовут?

      – Евгений.

      Ян смягчился, покачал головой и вернулся к портрету.

      – Но, наша знакомая – блондинка? – уточнил Леонид Степаныч.

      – Да, – отозвался Ян. – Только вот этот цвет ей лучше. Когда она вам позировала?

      – Я видел ее всего два раза. Рисовал по памяти.

      Ян опять покачал головой, на этот раз медленнее.

      – Вы большой художник, Евгений. В этом есть свой, неповторимый характер. Это новое слово в живописи.

      – Спасибо, – бесцветно ответил Лесков.

      – Нет, это вам спасибо! Сколько Гречишников заплатил?

      – Но… – Евгений потер лоб. – Я всего лишь… То есть, я хочу сказать, мы об этом не говорили.

      – Молодой человек не знает себе цену, – заметил старикашка, блеснув очками.

      – В таком случае, оценкой этой картины я займусь сам, – придавил Ян.

      – Но это же подарок, Янушка, – вставил Леонид Степаныч.

      Именинник даже не заметил, что оставил без внимания его слова.

      – Знаешь, как приходит слава? – взглянул в упор на художника. – Вспомни Гоголевский «Портрет». Так вот, я ни за что не дам тебе писать с меня. Мне не понравится то, что я увижу!.. Но эта картина – здесь ошибки быть не может – если я поднимусь в ресторан, выставлю ее там на аукционе… Даже среди этого перепившегося сброда найдутся охотники до настоящего искусства. Кто-то увидит в ней то самое – сокровенное. Кто-то пощеголяет кошельком. Кто-то втянется в азартную игру. Даже какой-нибудь оркестрант из джаз-банда не пожалел бы – пожертвовал сотней-другой долларов, чтобы заполучить сей шедевр! Будьте уверены, его бы купили за пять, за десять… за двадцать тысяч!.. За двести!..

      Ян остановился, перевел дух.

      – Вы меня поставили в затруднительное положение… Деньги портят человека, а художника они убивают. Сколько ты за нее попросишь?

      Лесков поднялся.

      – Я очень устал. Если мне позволят, я посплю где-нибудь здесь, пока народ гуляет.

      Ян засмеялся:

      – Я же говорил – он большой художник! Другие работы есть?

      – Что-то есть, я не помню, – соврал Лесков: о своих картинах он помнил все.

      Леонид Степаныч растянулся в улыбке, взял портрет в руки, вгляделся, прошептал:

      – Лигейя!

      – Женя, – не поддержал именинник.

      – Евгения.

      – Женя, – ярый поборник аскетизма не соглашался. – Где вы работаете, Евгений?

      – У Александра на даче. Возвожу интерьеры.

      – Фу, как печально. Вот ваше истинное призвание! – указал на портрет. – А дача – это не вечно.

      – Я знаю. Но мне надо закончить.

      – Что ж, я уверен, мы еще встретимся. Нам будет, о чем поговорить. Вот моя визитка, – Ян достал из пиджака портмоне и протянул Лескову пластиковую карточку.

      Потом он принял из рук Леонида Степановича портрет, аккуратно накрыл его и дедом морозом улыбнулся на прощанье. Маленький лягушонок помахал тростью, вышел следом.

      А Лесков остался один и в растерянности. Ночью