Сын Ра. Волшебный эпос. Владимир Радимиров

насыщенно-фиолетовые и ещё более тёмные эти…

      В небе порхали птички, но не пели весёлыми трелями, а противно трещали, скрипели и верещали. Даже вороний грай слух ласкающим на их фоне казался бы. Кое-где они схватывались в воздухе драться, да так яро, что, сцепившись, на землю падали… Вот и сейчас невдалеке от Явана двое таких драчунов в траву свалились, и тут вдруг – фур-р! – зверь, похожий на зайца, откуда-то выскочил и одну из птичек ловко схватил. Обернулся он на Ваню, рожу страшную ему состроил, предостерегающе на него зарычал и, сжимая добычу в зубах, прочь умчался.

      «Да-а, – удивился Яван, – если тут зайцы как лисы, то лисы, наверное, похожи на львиц…»

      Проехал он вперёд с версту где-то али поболее – вот и домик стоит у края поля. Странный такой по виду; стены у него разноцветные, досочками гладкими оббитые да выступами фигурными украшенные, а крыша оказалась полукруглая, шатру подобная, и черепица на ней на змеиную чешую похожа. Кругом же дома всё было довольно ухожено: кустики невеликие, аккуратно подстриженные, огородик небольшой, а на том огороде с какими-то посадками грядки. Будто бы всё в порядке…

      Людей вот только не видно нигде. Ваня с коня-то слез – и к двери. Постучался, конечно, сначала, но ответа не дождавшись, войти решился. Вошёл, огляделся, а и там ни души. Всё чисто убрано, мебель в комнатах стоит необычная, и по полу и стенам коврики цветастые выстланы. А из живности даже кошки нету.

      Походил Яваха по помещению, хозяев позвал, но ответа не дождался. Пожал он тогда плечами, удивляясь такому безлюдью странному, и далее ехать собрался. Может, смекает, тут невидимки адские обитают – места-то здесь не дюже, видать, приветные.

      Сел он на коня и прочь от дома поехал. Где едет, где скачет и ищет себе удачу.

      Вёрст несколько отмахал и видит, что вроде как человек из-за дерева выглядывает. Яван – туда! Только, значит, доскакал, а человечек этот круть – и пропал. Покликал его Ванюха, поискал, да не нашёл никого и не дождался. Тот-то вишь заховался, или в неизвестном направлении ретировался. Так и не явился – как словно под землю провалился… И так раз пять повторилось, не менее. Как заприметит Ванёк вдали человечка, так тот от него и тикать. И эдак здорово спрячется, что прям не сыскать.

      «Да что они тут, – Ваня недоумевает, – поголовно все в прятки что ли играют? Видно, не любят здесь гостей, коли их так принимают. Или, может, они чего боятся?»

      Вот едет он далее, про себя о здешних непонятках рассуждает, а самому так жрать хочется, что сапог с голодухи, кажись, съел бы. Видимо продирание через гадское тенетование силёшек немало отняло у Вани. Нуждался он срочно в сил подкреплении и в телесном отдохновении. А тут такие дела…

      «Ва-а! – осенило вдруг Ваню. – А может, аборигены эти вида моего пугаются, оттого и ховаются? И то сказать, верно: едет на коне детина, в руках у него дубина, вдобавок сам почти что голый и здоровый как медведь. Немудрено пугливому