Разные судьбы. Александр Васильевич Ершов-Дремов

Никак от Сергея чего передать хочет.

      Вера остановилась, сердце ее заколотилось. Машина затормозила и из нее вышел человек с чемоданом и плащом в руках. «Папка, папочка мой приехал», – радостно прошептали Верины губы и она кинулась навстречу отцу. Михаил целовал дочь и не мог ею нарадоваться.

      – Доченька ты моя, какая же ты стала совсем взрослая! Красавица моя!

      Михаил повернулся к отцу.

      – Здравствуй, отец!

      – Здравствуй, сынок!

      – Надолго к нам?

      – Совсем, отец, совсем.

      – Слава Богу, слава Богу, – проскрипел старик, припадая трясущейся головой к широкой груди сына.

      Вера подскочила к ним.

      – Правда, папка, навсегда? – радостно спрашивала Вера отца.

      – Навсегда, дочка, навсегда.

      – А как же Вовка, а, сынок?

      – Вовка! А что Вовка. Он уже большой, он меня понимает. Мы с ним договорились, как закончит школу, приедет к нам.

      – Нелегко тебе, Михаил.

      – Что делать, пап, видно мне уготована судьба такая. Не довелось нам с Наташей испить до конца чашу счастья, хотя и было между нами согласие. А с Юлей вот ничего не получилось. Прожили мы с ней пятнадцать лет, а все впустую. Остается нам одна радость – дети. – И он при этом крепко обнял дочь. – У каждого человека своя судьба. У одного она сладостная, у другого… – Михаил не закончил свою мысль.

      – Вот Евдокия, разве не была счастлива за Степаном?

      – Была, конечно, уж я-то знаю. И Степан был счастлив, а ведь не пожилось. А все она – судьба, как распорядится, так и будет. И кто знает, как бы перенесла она этот удар, когда их покинул Степан, если б не было у нее сына. Ведь только он удержал ее. Хорошего парня вырастила она. Видел я его сегодня на станции. Учиться поехал. Председатель хвалил его.

      Вера внимательно слушала отца. Из его слов она поняла, как тяжело ему пришлось в жизни. Она была рада, что наконец-то ее отец, которого она так ждала и любила, вернулся домой навсегда.

      – Да что же это я совсем забыл. – И Михаил достал подарки дочери и отцу.

      Вера с подарком скрылась в соседней комнате. Вскоре она вышла в новом платье. На плечах у нее также была накинута новая косынка.

      – Ну, дочка, ей Богу, как будто на тебя мерил, как угадал. Нравится?

      – Очень! – и Вера поспешила поцеловать отца.

      – Отец, как ты смотришь на то, если вечером к нам зайдет Егор Матвеич с женой? Посидим, приезд отметим, поговорим.

      – А что ж можно.

      – Конечно, можно пригласить и т. Дусю. Ей сейчас так одиноко, – не замедлила вставить Вера.

      Вечером в доме Плетневых долго горел огонек. После первых двух рюмочек у мужчин завязался разговор. Говорили о разном: о войне, о трудном и голодном послевоенном времени, о предстоящей работе.

      – Я тебе так скажу, Михаил, где ни живи, где ни работай, а свой край, есть свой край. Здесь ты был поставлен на ноги, здесь ты дал свои корни, сюда ты должен вернуться, где бы ты ни был и сколько бы ты ни жил в чудом краю. Вот и ты вернулся. Помнишь, как после войны мы колхоз свой восстанавливали? Тяжело было, голодно,